Page 134 - Прощай оружие

надвигалась очень быстро. Ночь будет черная, оттого что дождь. Когда совсем стемнело,
уже не стоило смотреть в окно, и я вернулся к Пиани. Он лежал и спал, и я не стал
будить его и молча посидел рядом. Он был большой, и сон у него был крепкий. Немного
погодя я разбудил его, и мы тронулись в путь.

Это была очень странная ночь. Не знаю, чего я ожидал, – смерти, может быть, и
стрельбы, и бега в темноте, но ничего не случилось. Мы выжидали, лежа плашмя за
канавой у шоссе, пока проходил немецкий батальон, потом, когда он скрылся из виду, мы
пересекли шоссе и пошли дальше, на север. Два раза мы под дождем очень близко
подходили к немцам, но они не видели нас. Мы обогнули город с севера, не встретив ни
одного итальянца, потом, немного погодя, вышли на главный путь отступления и всю
ночь шли по направлению к Тальяменто. Я не представлял себе раньше гигантских
масштабов отступления. Вся страна двигалась вместе с армией. Мы шли всю ночь,
обгоняя транспорт. Нога у меня болела, и я устал, но мы шли очень быстро. Таким
глупым казалось решение Бонелло сдаться в плен. Никакой опасности не было. Мы
прошли сквозь две армии без всяких происшествий. Если б не гибель Аймо, казалось бы,
что опасности никогда и не было. Никто нас не тронул, когда мы совершенно открыто
шли по железнодорожному полотну. Гибель пришла неожиданно и бессмысленно. Я
думал о том, где теперь Бонелло.

– Как вы себя чувствуете, tenente? – спросил Пиани. Мы шли по краю дороги,
запруженной транспортом и войсками.

– Прекрасно.
– Я устал шагать.

– Что ж, нам теперь только и дела, что шагать. Тревожиться не о чем.
– Бонелло свалял дурака.

– Конечно, он свалял дурака.
– Как вы с ним думаете быть, tenente?

– Не знаю.
– Вы не можете отметить его как взятого в плен?

– Не знаю.
– Если война будет продолжаться, его родных могут притянуть к ответу.

– Война не будет продолжаться, – сказал какой-то солдат. – Мы идем домой. Война
кончена.

– Все идут домой.
– Мы все идем домой.

– Прибавьте шагу, tenente, – сказал Пиани. Он хотел поскорей пройти мимо.
– Tenente? Кто тут tenente? A basso gli ufficiali! Долой офицеров!

Пиани взял меня под руку.
– Я лучше буду звать вас по имени, – сказал он. – А то не случилось бы беды. Были
случаи расправы с офицерами.
Мы ускорили шаг и миновали эту группу.

– Я постараюсь сделать так, чтобы его родных не притянули к ответу, – сказал я,
продолжая разговор.

– Если война кончилась, тогда все равно, – сказал Пиани. – Но я не верю, что она
кончилась. Слишком было бы хорошо, если бы она кончилась.