Page 136 - Прощай оружие

– Не потому ли вы не захотели сдаться в плен?
– Отчасти и потому. А вы женаты, tenente?

– Нет.
– Бонелло тоже нет.

– Нельзя все объяснять только тем, что человек женат или не женат. Но женатому,
конечно, хочется вернуться к жене, – сказал я. Мне нравилось разговаривать о женах.

– Да.
– Как ваши ноги?

– Болят.
Перед самым рассветом мы добрались до берега Тальяменто и свернули вдоль
вздувшейся реки к мосту, по которому шла переправа.
– Должны бы закрепиться на этой реке, – сказал Пиани. В темноте казалось, что река
вздулась очень высоко. Вода бурлила, и русло как будто расширилось. Деревянный мост
был почти в три четверти мили длиной, и река, которая обычно узкими протоками
бежала в глубине по широкому каменистому дну, поднялась теперь почти до самого
деревянного настила. Мы прошли по берегу и потом смешались с толпой, переходившей
мост. Медленно шагая под дождем, в нескольких футах от вздувшейся реки, стиснутый
плотно в толпе, едва не натыкаясь на зарядный ящик впереди, я смотрел в сторону и
следил за рекой. Теперь, когда пришлось равнять свой шаг по чужим, я почувствовал
сильную усталость. Оживления не было при переходе через мост. Я подумал, что было
бы, если бы днем сюда сбросил бомбу самолет.
– Пиани! – сказал я.

– Я здесь, tenente. – В толчее он немного ушел от меня вперед. Никто не разговаривал.
Каждый старался перейти как можно скорей, думал только об этом. Мы уже почти
перешли. В конце моста, по обе стороны, стояли с фонарями офицеры и карабинеры. Их
силуэты чернели на фоне неба. Когда мы подошли ближе, я увидел, как один офицер
указал на какого-то человека в колонне. Карабинер пошел за ним и вернулся, держа его
за плечо. Он повел его в сторону от дороги. Мы почти поравнялись с офицерами. Они
всматривались в каждого проходившего в колонне, иногда переговариваясь друг с
другом, выступая вперед, чтобы осветить фонарем чье-нибудь лицо. Еще одного взяли
как раз перед тем, как мы поравнялись с ними. Это был подполковник. Я видел
звездочки на его рукаве, когда его осветили фонарем. У него были седые волосы, он был
низенький и толстый. Карабинеры потащили его в сторону от моста. Когда мы
поравнялись с офицерами, я увидел, что они смотрят на меня. Потом один указал на
меня и что-то сказал карабинеру. Я увидел, что карабинер направляется в мою сторону,
проталкиваясь ко мне сквозь крайние ряды колонны, потом я почувствовал, что он
ухватил меня за ворот.
– В чем дело? – спросил я и ударил его по лицу. Я увидел его лицо под шляпой,
подкрученные кверху усы и кровь, стекавшую по щеке. Еще один нырнул в толпу,
пробираясь к нам.

– В чем дело? – спросил я. Он не отвечал. Он выбирал момент, готовясь схватить меня. Я
сунул руку за спину, чтоб достать пистолет. – Ты что, не знаешь, что не смеешь трогать
офицера?

Второй схватил меня сзади и дернул мою руку так, что чуть не вывихнул ее. Я обернулся
к нему, и тут первый обхватил меня за шею. Я бил его ногами и левым коленом угодил
ему в пах.
– В случае сопротивления стреляйте, – услышал я чей-то голос.

– Что это значит? – попытался я крикнуть, но мой голос прозвучал глухо. Они уже
оттащили меня на край дороги.