Page 54 - Прощай оружие

– Ему звонили по телефону.
Она ушла, и в комнату вернулась мисс Гэйдж.

– Зачем вы нагрубили мисс Ван-Кампен? – спросила она, после того как очень ловко
сделала для меня все, что нужно.

– Я не хотел грубить, но она очень задирает нос.
– Она сказала, что вы требовательны и грубы.

– Ничего подобного. Но, в самом деле, что за госпиталь без врача?
– Он должен приехать. Ему звонили по телефону на Комо.

– А что он там делает? Купается в озере?
– Нет. У него там клиника.

– Почему же не возьмут другого врача?

– Шш. Шш. Будьте паинькой, и он скоро приедет.
Я попросил позвать швейцара, и когда он пришел, сказал ему по-итальянски, чтобы он
купил мне бутылку чинцано в винной лавке, флягу кьянти и вечернюю газету. Он пошел
и принес бутылки завернутыми в газету, развернул их, откупорил по моей просьбе и
поставил под кровать. Больше ко мне никто не приходил, и я лежал в постели и читал
газету, известия с фронта и списки убитых офицеров и полученных ими наград, а потом
опустил вниз руку, и достал бутылку с чинцано, и поставил ее холодным дном себе на
живот, и пил понемножку, и между глотками снова ставил бутылку на живот,
отпечатывая кружки на коже, и смотрел, как небо над городскими крышами становится
все темней и темней. Над крышами летали ласточки и летали ночные ястребы, и я
следил за их полетом и пил чинцано. Мисс Гэйдж принесла мне гоголь-моголь в стакане.
Когда она вошла, я сунул бутылку за кровать.
– Мисс Ван-Кампен велела подлить сюда немного хересу, – сказала она. – Не нужно ей
грубить. Она уже не молода, а заведовать госпиталями – большая ответственность.
Миссис Уокер слишком стара, и от нее очень мало помощи.

– Она замечательная женщина, – сказал я, – поблагодарите ее от меня.
– Я сейчас принесу вам поужинать.
– Не стоит, – сказал я. – Я не голоден.

Когда она внесла поднос и поставила его на столик у постели, я поблагодарил ее и
немного поел. Потом стало совсем темно, и мне видно было, как по небу сновали лучи
прожекторов. Некоторое время я следил за ними, а потом заснул. Я спал крепко, но один
раз проснулся весь в поту от страха и потом заснул снова, стараясь не возвращаться в
только что виденный сон. Я проснулся опять задолго до рассвета, и слышал, как пели
петухи, и лежал без сна, пока не начало светать. Это утомило меня, и когда совсем
рассвело, я снова заснул.