Page 142 - Старик

нелепость, будто он верил в вину Мигулина. Хотя, может, и верил, _но не
так, как другие_. Совсем не верить было нельзя. Она не должна была так
писать, упрекая его спустя полвека. Просто не помнит, как было на самом
деле. Было очень грубо, однозначно: изменник, и все! Чего ж она требует? К
чему эти упреки? Захотелось немедленно ответить и послать кое-какие
материалы, чтобы она поняла суть: как было трудно пробивать заметку в
журнале! Даже теперь. Она смотрит со своей колокольни и не видит
многого,
не помнит, не хочет знать. А не послать ли вот это воззвание, которое он
выпустил сразу после выступления?
"Измученный русский народ, при виде твоих страданий и мучений,
надругательств над тобою и твоей совестью никто из честных граждан,
любящих правду, больше терпеть и выносить этого насилия не должен.
Возьми
всю власть, всю землю, фабрики и заводы в свои руки.
А мы, подлинные защитники твоих интересов, идем биться на фронт со
злым
врагом твоим генералом Деникиным, глубоко веря, что ты не захочешь
возврата помещика и капиталиста, сам постараешься..." Так, так... Вот
дальше: "На красных знаменах Донского революционного корпуса написано:
вся
земля крестьянам, все фабрики и заводы рабочим, вся власть трудовому
народу в лице подлинных Советов рабочих, крестьянских и казачьих
депутатов. Все так называемые дезертиры присоединятся ко мне и составят
ту

грозную силу, перед которой дрогнет Деникин и преклонятся коммунисты.
Командующий Донским революционным корпусом
гражданин _Мигулин_".

Вот ведь какая каша варилась. Всего там было намешано. Он-то надеялся,
что корпус будет расти, а корпус таял. Теперь взять его отношения с
Казачьим отделом. Да, первое время отношения были неплохие. Когда ездил
в
Москву, он встречался с людьми из отдела, они обещали помощь, и он
отзывался о них по-доброму. Потом какие-то эмиссары отдела приезжали в
корпус, писали сочувственные доклады. Но почему ты не упоминаешь, Ася,
что
на том митинге, который ты так подробно описываешь, он называл
Казачий
отдел "собачьим отделом" и "червеобразным отростком слепой кишки". Это
его
подлинные слова!
И насчет того, кто верил, кто не верил... Да если честно, все верили!
До единого. Как было не верить, когда читались такие обращения: