Page 33 - Старик

Керенского. Корпус Крымова идет на Питер. В эти дни я рядом с
Ганюшкиным.
Не отстаю ни на шаг. С ним ничего не страшно - ни генерал Крымов, ни
"дикая дивизия", которая тоже, говорят, идет усмирять столицу.
О Савва Ганюшкин, потрясший навсегда! Как же он выпал из жизни, куда
делся потом? Савва Ганюшкин - недавний матрос, хриплый, площадной
крикун,
читатель газет и лютый кулачный боец на уличных сходках. Он легко
вонзается в любой спор, встревает в драку с кем попало, хоть с солдатами,
хоть с кадетами, и, что удивительно, всегда его верх. Одного, двух уложит
разом, остальные бегут прочь. Потому что чуют, сила у Саввы непомерная.
Поехали с ним в Морской корпус слушать Ленина еще весной, билеты
достал
Шура, народу набилось видимо-невидимо, тысяч пять, висят даже на
лестницах
для гимнастики, какие-то умники стали ломать дверь из коридора,
беспорядок, Савва беспорядка не любит, и я вижу, как он их вышибает:
повернулся к ним медвежьей спиной, руками в косяки вперся и выдавил
всех,
как поршнем. Ну, Савва! Ах, Савва... Как же можно забыть о нем?
Зимой, когда умерла мама, Савва говорит: "А я мечтал, заживем с тобой,
парень, одним домом..." Это он мне.
Я молчу, будто так и надо, будто обо всем знаю. А ведь ни о чем не
догадывался. Для меня как бомба разорвалась. Только вдалеке, запоздало,
беззвучно. Неслись, летели куда-то - мама ничего о моей жизни, я о ее...

В конце лета - корниловская паника в разгаре - кто-то принес листок
Военной лиги "На страже". Призыв помогать мятежникам всеми силами.
Разбросано во множестве на Большом проспекте. Нагло стоит типография -
16-я линия, дом 5. Я бегу к Шуре в районный Совет, тот дает
красногвардейцев, Савву командиром, идем по адресу. И первый, кто стоит
на
пороге, когда распахнули дверь, Алешка Игумнов! Глядит на меня
оторопело,
вдруг хохочет. "Это ты? Какая прелесть! Какая причуда судьбы!" Савва
легчайшей лапой сдвигает его в сторону, как занавеску, ныряет в комнату. В
глубине квартиры какие-то люди встречают нас холодно, разговаривают
высокомерно. "Поступаете опрометчиво, молодые люди. Через два дня
здесь
будет генерал Крымов. А мы вас всех запомним, до единого..." Через два дня
сообщение: генерал Крымов застрелился.
Он спрашивает: "А почему вы, Павел Евграфович, так упорно занимаетесь
судьбой Мигулина? Вы не родственник его? Какой-нибудь далекий? Со
стороны