Page 120 - Тихий Дон

— Что ты рукой-то закрываешься? Не девка.
— Сложен-то как…
— …хуторе рассадник этой болезни. Необходимы особые меры. Я уже рапортовал его
превосходительству.
— Павел Иванович, посмотрите на сего субъекта. Сложен-то каково?
— Мда-а-а…
Григорий раздевался рядом с высоким рыжеватым парнем с хутора Чукаринского. Из
дверей вышел писарь, морщиня на спине гимнастерку, четко сказал:
— Панфилов Севастьян, Мелехов Григорий.
— Скорей! — испуганно шепнул сосед Григория, краснея и выворачивая чулок.
Григорий вошел, неся на спине сыпкие мурашки. Его смуглое тело отливало цветом
томленого дуба. Он конфузился, глядя на свои ноги, густо поросшие черным волосом. В углу
на весах стоял голый угловатый парень. Кто-то, по виду фельдшер, передвинув мерку,
крикнул:
— Четыре, десять. Слезай.
Унизительная процедура осмотра волновала Григория. Седой, в белом, доктор ослушал
его трубкой, другой, помоложе, отдирал веки и смотрел на язык, третий — в роговых очках
— вертелся позади, потирая руки с засученными по локоть рукавами.
— На весы.
Григорий ступил на рубчатую холодную платформу.
— Пять, шесть с половиной, — щелкнув металлической навеской, определил весовщик.
— Что за черт, не особенно высокий… — замурлыкал седой доктор, за руку
поворачивая Григория кругом.
— Уди-ви-тельно! — заикаясь, поперхнулся другой, помоложе.
— Сколько? — изумленно спросил один из сидевших за столом.
— Пять пудов, шесть с половиной фунтов, — не опуская вздернутых бровей, ответил
седой доктор.
— В гвардию? — спросил окружной военный пристав, наклоняясь черной прилизанной
головой к соседу за столом.
— Рожа бандитская… Очень дик.
— Послушай, повернись! Что это у тебя на спине? — крикнул офицер с погонами
полковника, нетерпеливо стуча пальцем по столу.
Седой доктор бормотал непонятное, а Григорий, поворачиваясь к столу спиной,
ответил, с трудом удерживая дрожь, рябью покрывшую все тело:
— С весны простыл. Чирьяки это.
К концу обмера чины, посоветовавшись за столом, решили:
— В армию.
— В Двенадцатый полк, Мелехов. Слышишь?
Григория отпустили. Направляясь к двери, он услышал брезгливый шепот:
— Нель-зя-а-а. Вообразите, увидит государь такую рожу, что тогда? У него одни
глаза…
— Переродок! С Востока, наверное.
— Притом тело нечисто, чирьи…
Хуторные, ожидавшие очереди, окружили Григория.
— Ну как, Гришка?
— Куда?
— В Атаманский, небось?
— Сколько заважил на весах?
Чикиляя на одной ноге, Григорий просунул ногу в штанину, ответил сквозь зубы:
— Отвяжитесь, какого черта надо? Куда? В Двенадцатый полк.
— Коршунов Дмитрий, Каргин Иван. — Писарь высунул голову.
На ходу застегивая полушубок, Григорий обежал с крыльца.