Page 650 - Тихий Дон

— Однако скупой ты, паренек… — добродушно улыбался словоохотливый гость,
обращаясь к Мишатке. — Ну, чего ты таким волчонком смотришь? Подойди сюда,
потолкуем всласть про твоего петуха.
— Подойди, болезный! — шепотом просила Ильинична, толкая коленом внука.
Но тот оторвался от бабушкиного подола и норовил уже выскользнуть из кухни,
боком-боком пробираясь к дверям. Длинной рукой красноармеец притянул его к себе,
спросил:
— Сердишься, что ли?
— Нет, — шепотком отозвался Мишатка.
— Ну вот и хорошо. Не в петухе счастье. Отец-то твой где? За Доном?
— За Доном.
— Воюет, значит, с нами?
Подкупленный ласковым обращением, Мишатка охотно сообщил:
— Он всеми казаками командует!
— Ох, врешь, малый!
— Спроси вот хучь у бабки.
А бабка только руками всплеснула и застонала, окончательно сокрушенная
разговорчивостью внука.
— Командует всеми? — переспросил озадаченный красноармеец.
— А может, и не всеми… — уже неуверенно отвечал Мишатка, сбитый с толку
отчаянными взглядами бабки.
Красноармеец помолчал немного, потом, искоса поглядывая на Наталью, спросил:
— Молодайка болеет, что ли?
— Тиф у нее, — неохотно ответила Ильинична.
Двое красноармейцев внесли в кухню мешок с мукой, поставили его около порога.
— Затопляй, хозяйка, печь! — сказал один из них. — К вечеру придем за хлебами. Да
смотри, чтобы припек был настоящий, а то худо тебе буде!!
— Как умею, так и испеку, — ответила Ильинична, донельзя обрадованная тем, что
вновь пришедшие помешали продолжению опасного разговора, и Мишатка выбежал из
кухни.
Один спросил, кивком головы указывая на Наталью:
— Тифозная?
— Да.
Красноармейцы поговорили о чем-то вполголоса, покинули кухню. Не успел последний
из них свернуть за угол — из-за Дона защелкали винтовочные выстрелы.
Красноармейцы, согнувшись, подбежали к полуразваленной каменной огороже, залегли
за ней и, дружно клацая затворами, стали отстреливаться.
Испуганная Ильинична бросилась во двор искать Мишатку. Из-за огорожи ее
окликнули:
— Эй, бабка! Иди в дом! Убьют!
— Парнишка наш на базу! Мишенька! Родименький! — со слезами в голосе звала
старуха.
Она выбежала на середину двора, и тотчас же выстрелы из-за Дона прекратились.
Очевидно, находившиеся на той стороне казаки увидели ее. Как только она схватила на руки
прибежавшего Мишатку и ушла с ним в кухню, стрельба возобновилась и продолжалась до
тех пор, пока красноармейцы не покинули мелеховский двор.
Ильинична, шепотом переговариваясь с Натальей, поставила тесто, но выпечь хлеб ей
так и не пришлось.
К полудню находившиеся в хуторе красноармейцы пулеметных застав вдруг спешно
покинули дворы, по ярам двинулись на гору, таща за собою пулеметы.
Рота, занимавшая окопы на горе, построилась, быстрым маршем пошла к Гетманскому
шляху.