Page 118 - Л. Лагин - Старик Хоттабыч
P. 118
– Прошу прощения, – еле выдавил он из себя, – прошу прощения. Я вынужден
покинуть тебя на несколько минут, чтобы достойно наказать этого презренного Домо-
седова. О, я знаю, что я с ним сделаю! Я его уничтожу! Или… Нет, я его не уничтожу,
ибо он не заслуживает столь милосердной казни. Я его лучше превращу в грязную
тряпку, и об него будут в осенние ненастные дни вытирать свою грязную обувь перед
тем, как войти в помещение. Или… Нет, нет, и этого слишком мало, чтобы отплатить
ему за его дерзкий отказ…
С этими словами старик взметнулся в воздух, но Волька властным голосом
крикнул быстро улетавшему Хоттабычу:
– Назад! Немедленно назад!
Старик послушно вернулся, обиженно насупив свои дремучие брови.
– Фу-ты, в самом деле! – набросился на него Волька, не на шутку перепугавший-
ся за заведующего сектором особо дальних путешествий. – С ума ты сошёл, что ли?
Разве он виноват, что мест больше нет? Ведь корабль не резиновый… И, кстати, о ка-
ких это шейхах и принцах идёт речь в ответе товарища Домоседова?
– О тебе, о Волька ибн Алёша, о тебе и о твоих друзьях Серёже и Жене, да про-
длит Аллах ваши годы. Я написал этому худшему из заведующих секторами, что за
знатностью вашей дело не станет, ибо, сколь бы знатны ни были прочие пассажиры
«Ладоги», я смогу сделать вас, друзья мои, ещё знатней. Я написал этому скудному
умом Домоседову, да забудет о нём Аллах, что он может вас уже за глаза считать шей-
хами, или царями, или принцами.
Волька расхохотался так громко, что с ближайшего дерева с шумом снялись и,
возмущённо оглядываясь, улетели несколько галок.
– Позволь, позволь!.. Значит, это выходит, что я принц? – помирал со смеху
Волька.
– Я не понимаю, сознаюсь, причины твоего смеха, – отвечал уязвлённый Хотта-
быч, – но если говорить по существу, то я титул принца намечал для Серёжи. Ты за-
служиваешь, на мой взгляд, королевского звания.
– Ой, уморил, ей-богу, уморил! Значит, Женька был бы шейхом?
– Если тебе, о Волька, будет угодно, я могу сделать и его принцем.
– Нет, подумать только, какая политическая безграмотность! – ужаснулся Воль-
ка, перестав наконец смеяться. – Нечего сказать, знатные люди – принц да король!
– Никогда не поверил бы твоим словам, – произнёс тогда со вздохом Хотта-
быч, – если бы не знал тебя как исключительно честного и правдивого отрока.
Помолчав немного, Хоттабыч горячо заговорил:
