Page 227 - Робинзон Крузо

свое жилище, а там уже позаботимся о нем. Но Пятница был парень

крепкий: не долго думая, он поднял его, как перышко, взвалил к себе на
спину и понес. Дойдя до лодки, он осторожно посадил его сперва на борт, а
потом на дно подле своего отца. Потом вышел на берег, столкнул лодку в
воду, опять вскочил в нее и взялся за весла. Я пошел пешком. В сильных
руках Пятницы лодка так шибко неслась вдоль берега, несмотря на
сильный ветер, что я не мог за ней поспеть. Пятница благополучно привез
ее в нашу гавань и, оставив в ней обоих инвалидов, побежал за другой
лодкой. Когда он поравнялся со мной и я спросил, куда он бежит, парень
ответил: «Взять еще лодка» – и помчался дальше. Положительно, ни одна
лошадь не могла бы угнаться за этим парнем – так быстро он бегал. И не
успел я дойти до бухточки, как он уже явился туда с другой лодкой.
Выскочив на берег, он стал помогать старику и испанцу выйти из лодки, но
ни тот, ни другой не были в силах двигаться. Бедный Пятница совсем
растерялся, не зная, что с ними делать.
Но я придумал выход из этого затруднения, сказав Пятнице, чтоб он
посадил покамест наших гостей на берегу и устроил поудобнее. Я сам на

скорую руку сколотил носилки, на которых мы с Пятницей и доставили
больных к наружной стене нашей крепости. Но тут мы опять стали в тупик,
не зная, как нам быть дальше. Перетащить двух взрослых людей через
высокую ограду нам было не под силу, а ломать ограду я ни за что не хотел.
Пришлось мне снова пустить в ход свою изобретательность, и наконец
препятствие было обойдено. Мы с Пятницей принялись за работу, и часа
через два за наружной оградой, между ней и рощей, у нас красовалась
чудесная парусиновая палатка, прикрытая сверху ветками от солнца и
дождя. В этой палатке мы устроили две постели из материала,
находившегося в моем распоряжении, то есть из рисовой соломы и четырех
одеял, по два на каждого человека: одно – вместо простыни и другое –
чтобы укрываться.
Теперь мой остров был заселен, и я считал, что у меня изобилие

подданных. Часто я не мог удержаться от улыбки при мысли о том, как
похож я на короля. Во-первых, весь остров был неотъемлемою моей
собственностью, и, таким образом, мне принадлежало несомненное право
господина. Во-вторых, мой народ был весь в моей власти: я был
неограниченным владыкой и законодателем. Все мои подданные были
обязаны мне жизнью, и каждый из них, в свою очередь, готов был, если бы
это понадобилось, умереть за меня. Замечательно также, что все трое были
разных вероисповеданий: Пятница был протестант, его отец – язычник и
людоед, а испанец – католик. Я допускал в своих владениях полную