Page 80 - Белый пудель

Аркадьевна, полная, веселая блондинка, которую вся прислуга обожала за ее ровный
характер и удивительное умение улаживать внутренние междоусобицы.

– Одним словом, мы так не кончим до завтрашнего дня, – сказала она своим спокойным,
слегка насмешливым, как у Аркадия Николаевича, голосом. – Как бы то ни было, Дуняша
сейчас же отправится разыскивать тапера. Покамест ты будешь одеваться, Дуняша, я тебе
выпишу из газеты адреса. Постарайся найти поближе, чтобы не задерживать елки, потому что
сию минуту начнут съезжаться. Деньги на извозчика возьми у Олимпиады Савичны…

Едва она успела это произнести, как у дверей передней громко затрещал звонок. Тина уже
бежала туда стремглав, навстречу целой толпе детишек, улыбающихся, румяных с мороза,
запушенных снегом и внесших за собою запах зимнего воздуха, крепкий и здоровый, как
запах свежих яблоков. Оказалось, что две большие семьи – Лыковых и Масловских –
столкнулись случайно, одновременно подъехав к воротам. Передняя сразу наполнилась
говором, смехом, топотом ног и звонкими поцелуями.

Звонки раздавались один за другим почти непрерывно. Приезжали все новые и новые гости.
Барышни Рудневы едва успевали справляться с ними. Взрослых приглашали в гостиную, а
маленьких завлекали в детскую и в столовую, чтобы запереть их там предательским образом.
В зале еще не зажигали огня. Огромная елка стояла посредине, слабо рисуясь в полутьме
своими фантастическими очертаниями и наполняя комнату смолистым ароматом. Там и
здесь на ней тускло поблескивала, отражая свет уличного фонаря, позолота цепей, орехов и
картонажей.

Дуняша все еще не возвращалась, и подвижная, как ртуть, Тина сгорала от нетерпеливого
беспокойства. Десять раз подбегала она к Тане, отводила ее в сторону и шептала
взволнованно:

– Танечка, голубушка, как же теперь нам быть?.. Ведь это же ни на что не похоже.

Таня сама начинала тревожиться. Она подошла к старшей сестре и сказала вполголоса:

– Я уж и не придумаю, что делать. Придется попросить тетю Соню поиграть немного… А
потом я ее сама как-нибудь заменю.

– Благодарю покорно, – насмешливо возразила Лидия. – Тетя Соня будет потом нас целый
год своим одолжением донимать. А ты так хорошо играешь, что уж лучше совсем без музыки
танцевать.

В эту минуту к Татьяне Аркадьевне подошел, неслышно ступая своими замшевыми
подошвами, Лука.

– Барышня, Дуняша просит вас на секунду выйти к ним.

– Ну что, привезла? – спросили в один голос все три сестры.

– Пожалуйте-с. Извольте-с посмотреть сами, – уклончиво ответил Лука. – Они в передней…
Только что-то сомнительно-с… Пожалуйте.

В передней стояла Дуняша, еще не снявшая шубки, закиданной комьями грязного снега.
Сзади ее копошилась в темном углу какая-то маленькая фигурка, разматывавшая желтый
башлык, окутывавший ее голову.

– Только, барышня, не браните меня, – зашептала Дуняша, наклоняясь к самому уху Татьяны
Аркадьевны. – Разрази меня Бог – в пяти местах была и ни одного тапера не застала. Вот
нашла этого мальца, да уж и сама не знаю, годится ли. Убей меня Бог, только один и остался.
Божится, что играл на вечерах и на свадьбах, а я почему могу знать…

Page 80/111