Page 24 - Ночь перед Рождеством

Может быть, долго ещё бы рассуждал кузнец, если бы лакей с галунами не толкнул его под
руку и не напомнил, чтобы он не отставал от других. Запорожцы прошли ещё две залы и
остановились. Тут велено им было дожидаться. В зале толпилось несколько генералов в
шитых золотом мундирах. Запорожцы поклонились на все стороны и стали в кучу.

Минуту спустя вошёл в сопровождении целой свиты величественного росту, довольно
плотный человек в гетьманском мундире, в жёлтых сапожках. Волосы на нём были
растрёпаны, один глаз немного крив, на лице изображалась какая-то надменная величавость,
во всех движениях видна была привычка повелевать. Все генералы, которые расхаживали
довольно спесиво в золотых мундирах, засуетились и с низкими поклонами, казалось, ловили
его слово и даже малейшее движение, чтобы сейчас лететь выполнять его. Но гетьман[51] не
обратил даже и внимания, едва кивнул головою и подошёл к запорожцам.

Запорожцы отвесили все поклон в ноги.

— Все ли вы здесь? — спросил он протяжно, произнося слова немного в нос.

— Та вси, батько

! — отвечали запорожцы, кланяясь снова.

— Не забудете говорить так, как я вас учил?

— Нет, батько, не позабудем.

— Это царь? — спросил кузнец одного из запорожцев.

— Куда тебе царь! это сам Потёмкин, — отвечал тот.

В другой комнате послышались голоса, и кузнец не знал, куда деть свои глаза от множества
вошедших дам в атласных платьях с длинными хвостами и придворных в шитых золотом
кафтанах и с пучками назади. Он только видел один блеск и больше ничего. Запорожцы вдруг
все пали на землю и закричали в один голос:

— Помилуй, мамо! помилуй!

Кузнец, не видя ничего, растянулся и сам со всем усердием на полу.

— Встаньте! — прозвучал над ними повелительный и вместе приятный голос. Некоторые из
придворных засуетились и толкали запорожцев.

— Не встанем, мамо! не встанем! умрём, а не встанем! — кричали запорожцы.

Потёмкин кусал себе губы, наконец подошёл сам и повелительно шепнул одному из
запорожцев. Запорожцы поднялись.

Тут осмелился и кузнец поднять голову и увидел стоявшую перед собою небольшого роста
женщину, несколько даже дородную, напудренную, с голубыми глазами, и вместе с тем
величественно улыбающимся видом, который так умел покорять себе всё и мог только
принадлежать одной царствующей женщине.

— Светлейший обещал меня познакомить сегодня с моим народом, которого я до сих пор
ещё не видала, — говорила дама с голубыми глазами, рассматривая с любопытством
запорожцев. — Хорошо ли вас здесь содержат? — продолжала она, подходя ближе.

— Та спасиби, мамо

! Провиянт дают хороший, хотя бараны здешние совсем не то, что у нас на Запорожье, —

Page 24/37