Page 138 - Сказки народов мира

любопытных.

Войдя в залу суда, стражник с достоинством поклонился наместнику и
передал конец веревки в руки побледневшего начальника стражи, а сам
отошел в сторону.
Наместник долгое время не мог прийти в себя и, наконец, сказал,
обращаясь к тигру:
— С древних времен существует закон, повелевающий казнить убийц.
Убитый тобою юноша был единственной опорой почтенной женщины, с
его смертью она лишилась всяких средств к существованию. Посему на
тебя ложится двойная вина. Но если ты обязуешься впредь кормить эту
женщину и доставлять ей все необходимое, ибо она осталась без
кормильца, то я помилую тебя и дам свободу.
Тигр кивнул головою в знак согласия. Тогда наместник приказал
стражникам развязать его. Освободившись от веревки, тигр вышел из
дворца и скрылся.
Почтенная женщина, услыхав приговор наместника, закричала от
возмущения и досады, ибо сердце ее было переполнено жаждой мести, но

наместник удалился во внутренние покои, не слушая ее жалоб. У себя дома
женщина горько плакала и рыдала, оглашая стенаниями и жалобами всю
деревню.
Прошло несколько дней. Как-то на рассвете женщина, открыв дверь,
споткнулась о тушу свежеубитой антилопы. Она разделала тушу и отнесла
мясо на рынок, а на вырученные деньги купила себе риса и овощей. С этих
пор тигр каждую ночь приносил к дому старой женщины животных,
убитых им на охоте. А однажды тигр обнаружил в лесу клад и принес его
почтенной женщине. Там были сосуды с золотыми монетами и сверток с
драгоценными камнями. Тигр кормил осиротевшую мать и заботился о ней
даже лучше, чем родной сын, и она понемногу привыкла к нему и
полюбила как сына.
Когда тигр приходил с добычей ночью, он обычно оставался в доме

старой женщины и отдыхал целый день. Он больше не тронул ни одного
человека, и люди перестали его бояться. Они часто приходили к старой
женщине, когда тигр бывал у нее в гостях.
Но через несколько лет почтенная женщина умерла. Соседи
совершили погребальные обряды и похоронили ее. Долго-долго лежал тигр
на ее могиле, его скорбное рычание напоминало стон. Потом он исчез, и
никто больше не видел его.