Page 221 - Сказки народов мира

Пока были живы отец с матерью, Ван Да ничего не делал, а если и

работал, так разве что палочками для еды. Но отец и мать умерли. Некому
стало кормить Ван Да.
И все-таки за работу Ван Да так и не принимался. Он ходил в гости из
фанзы в фанзу, и хозяевам приходилось из вежливости хоть чем-нибудь да
угощать его.
Пришла весна. Фанзы опустели. С раннего утра по позднего вечера все
трудились на своих полях.
Один Ван Да бродил по деревне. То пойдет на восточный конец
селения и выпросит у сторожа кумирни кусок черствой лепешки, то на
западный край — к хозяину винной лавки, который иногда давал ему
остатки вина, недопитого другими. А пока Ван Да шагал с востока от
кумирни — на запад к винной лавке или с запада от винной лавки — на
восток к кумирне, он разговаривал сам с собой.
— Ван Да, хорошо бы вкусно поесть, — бормотал он. — Но, чтобы
поесть, нужны деньги. А чтобы были деньги, надо разбогатеть. Вот если бы
кто-нибудь сказал тебе, Ван Да, как это сделать!

В один прекрасный день, когда Ван Да брел, как обычно, из кумирни в
винную лавку, на дороге ему повстречался старый крестьянин Чжао.
Чжао остановился и спросил:
— Ван Да, о чем это ты сам с собой разговариваешь?
— О важных вещах, — ответил Ван Да. — О том, что хорошо бы
вкусно поесть. Но, чтобы поесть, нужны деньги. А чтобы были деньги,
надо разбогатеть. Старина Чжао, не знаешь ли ты, как это сделать?
— Знаю, — сказал Чжао. — Видишь эту горсть земли с моего поля?
Хочешь, я научу тебя, как превратить землю в чистое серебро?
Услышав это, Ван Да очень обрадовался и стал просить Чжао:
— Будь другом, научи меня поскорее!
— Ну, нет, не так-то это просто, — покачал головой старый
крестьянин. — Каждый комок земли на поле надо не один раз перебрать

руками, прежде чем он станет серебром. Хочешь научиться — иди жить ко
мне в фанзу. Только с условием: что я тебе скажу, то и будешь делать. И на
полдороге не останавливаться! Учиться — так учиться до конца. Согласен?
— Согласен, — ответил Ван Да.
В тот же вечер он перебрался к Чжао. А ночью ему приснилось
столько серебряных монет, что и сосчитать было невозможно.
Как только большой белый петух взлетел на загнутый кверху конец
крыши и громко закричал, старина Чжао разбудил Ван Да.
Ван Да послушно встал, хотя вовсе не привык вставать так рано.