Page 66 - Евпатий Коловрат
P. 66

Непобедимый прикрыл глаз. Ах, Бурундай, стервец сопливый, хитрый хорёк! Так он, стало
       быть, сносится с Джихангиром помимо Непобедимого? Хорош щенок, ой хорош… жаль, очень
       жаль, что сейчас, во время похода, Бурундай нужен живым! И хуже того, на своём нынешнем
       месте.

       Сейчас его просто некем заменить…


       А ещё это значит, что нападают не только на главное войско, но и на отряд Бурундая. Это
       ещё хуже. Значит, их больше, их много больше… или они очень быстро передвигаются по
       заснеженным лесам, во что Непобедимому было поверить ещё трудней, чем в восставших
       мертвецов.

       Или они и впрямь отрастили крылья…

       — Трусы, мой Повелитель, говорят разное, — позволил сухим губам намёк на улыбку
       Пёс-Людоед. — На днях один из тысячников пытался уверить недостойного раба Повелителя,
       будто город, взять который его послали, обратился в озеро.

       Молодые ханы захохотали. Статуя над ними обозначила нарисованными губами улыбку.

       — Что же стало с храбрым тысячником?

       — Джихангиру не стоит занимать себя судьбою… десятника, — старый Пёс оскалил жёлтые
       зубы.

       — Отчего же, Непобедимый? У Бурундая, в одной из сгинувших сотен, спасся именно
       десятник. И привёз с собой нечто весьма, весьма занимательное. Такое занимательное, что
       Бурундай счёл необходимым переслать его находку нам.

       Белые руки взлетели, чтобы трижды удариться друг о дружку ладонями. Казалось, они и
       издадут звон фарфора или серебра, соприкоснувшись, — но прозвучали именно хлопки.

       Синий нукер не замедлил явиться на зов. Возник, принеся с собой в жар натопленной юрты
       морозный дух урусутской зимы, и с поклоном уложил между Непобедимым и повелителем
       крупный свёрток, а рядом с ним нечто круглое и косматое. Гуюк и Орду с любопытством
       подались вперёд, Хархасун, напротив, брезгливо отстранился.


       Непобедимый рассматривал отрубленную голову, скалящуюся в своды белого шатра
       остановившейся улыбкой. Да, её отсекли у мертвеца. Когда голову отрубают живому, кожа и
       мышцы стягиваются, и кость торчит из культи, как палец из кукиша. Тут же срез был ровен.
       Очевидно, было и ещё что-то — Бурундай, увы, вовсе не глуп и не станет пытаться удивить
       кого-то в белом шатре головой, отрубленной от покойника. Здоровой рукой Пёс-Людоед
       придвинул к себе свёрток и начал, придерживая сухой, левой, разворачивать его.


       — Неплохая закуска… — во весь голос заметил сиятельный Гуюк.

       — Подарок! — зашёлся визгливым смехом Хархасун, которому что-то шепнул на ухо
       влажными губами служка-мальчик. — Бурундай прислал Непобедимому наставнику подарок
       — новую руку! Непобедимый, погляди в тряпках, там ещё должен быть новый глаз!

       — Молчание! — ударил серебряный колокол под сводом шатра. — Что скажет наш аталык?


       — Эта рука, — медленно произнёс Непобедимый, вертя чужую конечность в своей, —
       отрублена у живого. Более того, это не рука урусута. Недостойный бы сказал, Повелитель,
       что это — рука воина нашего войска.

       — Всё верно, — истукан из жемчуга, серебра и фарфора утвердительно качнул головой. —


                                                        Page 66/125
   61   62   63   64   65   66   67   68   69   70   71