Page 131 - Преступление и наказание

сыскали, и денег кучу с собой захватил. Вон господин Заметов видел деньги-то. А что,
господин Заметов, умен я был вчера али в бреду, разрешите-ка спор?
Он бы, кажется, так и задушил в эту минуту Заметова. Слишком уж взгляд его и
молчание ему не нравились.
— По-моему, вы говорили весьма разумно-с и даже хитро-с, только раздражительны
были уж слишком, — сухо заявил Заметов.
— А сегодня сказывал мне Никодим Фомич, — ввернул Порфирий Петрович, — что
встретил вас вчера, уж очень поздно, в квартире одного, раздавленного лошадьми,
чиновника…
— Ну вот хоть бы этот чиновник! — подхватил Разумихин, — ну, не сумасшедший ли
был ты у чиновника? Последние деньги на похороны вдове отдал! Ну, захотел помочь — дай
пятнадцать, дай двадцать, ну да хоть три целковых себе оставь, а то все двадцать пять так и
отвалил!
— А может, я где-нибудь клад нашел, а ты не знаешь? Вот я вчера и расщедрился…
Вон господин Заметов знает, что я клад нашел!.. Вы извините, пожалуйста, — обратился он
со вздрагивающими губами к Порфирию, — что мы вас пустяшным таким перебором
полчаса беспокоим. Надоели ведь, а?
— Помилуйте-с, напротив, на-а-против! Если бы вы знали, как вы меня интересуете!
Любопытно и смотреть, и слушать… и я, признаюсь, так рад, что вы изволили, наконец,
пожаловать…
— Да дай хоть чаю-то! Горло пересохло! — вскричал Разумихин.
— Прекрасная идея! Может, и все компанию сделают. А не хочешь ли…
посущественнее, перед чаем-то?
— Убирайся!
Порфирий Петрович вышел приказать чаю.
Мысли крутились как вихрь в голове Раскольникова. Он был ужасно раздражен.
«Главное, даже и не скрываются, и церемониться не хотят! А по какому случаю, коль
меня совсем не знаешь, говорил ты обо мне с Никодимом Фомичом? Стало быть, уж и
скрывать не хотят, что следят за мной, как стая собак! Так откровенно в рожу и плюют! —
дрожал он от бешенства. — Ну, бейте прямо, а не играйте, как кошка с мышью. Это ведь
невежливо, Порфирий Петрович, ведь я еще, может быть, не позволю-с!.. Встану, да и
брякну всем в рожу всю правду; и увидите, как я вас презираю!.. — Он с трудом перевел
дыхание. — А что, если мне так только кажется? Что, если это мираж, и я во всем ошибаюсь,
по неопытности злюсь, подлой роли моей не выдерживаю? Может быть, это всё без
намерения? Все слова их обыкновенные, но что-то в них есть… Всё это всегда можно
сказать, но что-то есть. Почему он сказал прямо „у ней“? Почему Заметов прибавил, что я
хитро говорил? Почему они говорят таким тоном? Да… тон… Разумихин тут же сидел,
почему ж ему ничего не кажется? Этому невинному болвану никогда ничего не кажется!
Опять лихорадка!.. Подмигнул мне давеча Порфирий аль нет? Верно, вздор; для чего бы
подмигивать? Нервы, что ль, хотят мои раздражить али дразнят меня? Или всё мираж, или
знают !.. Даже Заметов дерзок… Дерзок ли Заметов? Заметов передумал за ночь. Я и
предчувствовал, что передумает! Он здесь как свой, а сам в первый раз. Порфирий его за
гостя не считает, к нему задом сидит. Снюхались! Непременно из-за меня снюхались!
Непременно до нас обо мне говорили!.. Знают ли про квартиру-то? Поскорей бы уж!.. Когда
я сказал, что квартиру нанять вчера убежал, он пропустил, не поднял… A это я ловко про
квартиру ввернул: потом пригодится!.. В бреду, дескать!.. Ха-ха-ха! Он про весь вечер
вчерашний знает! Про приезд матери не знал!.. А ведьма и число прописала карандашом!..
Врете, не дамся! Ведь это еще не факты, это только мираж! Нет, вы давайте-ка фактов! И
квартира не факт, а бред; я знаю, что им говорить… Знают ли про квартиру-то? Не уйду, не
узнав! Зачем я пришел? А вот что я злюсь теперь, так это, пожалуй, и факт! Фу, как я
раздражителен! А может, и хорошо; болезненная роль… Он меня ощупывает. Сбивать будет.
Зачем я пришел?»