Page 183 - Преступление и наказание
P. 183

вспорхнулся  и  замахал  руками  на  непрошеных  свидетелей.  Те  мигом  скрылись,  и  дверь
               притворилась. Затем он поглядел на стоявшего в углу Раскольникова, дико смотревшего на
               Николая,  и  направился  было  к  нему,  но  вдруг  остановился,  посмотрел  на  него,  перевел
               тотчас же свой взгляд на Николая, потом опять на Раскольникова, потом опять на Николая и
               вдруг, как бы увлеченный, опять набросился на Николая.
                     — Ты мне что с своим омрачением-то вперед забегаешь? — крикнул он на него почти
               со злобой. — Я тебя еще не спрашивал: находило или нет на тебя омрачение… говори: ты
               убил?
                     — Я убивец… показание сдаю… — произнес Николай.
                     — Э-эх! Чем ты убил?
                     — Топором. Припас.
                     — Эх, спешит! Один?
                     Николай не понял вопроса.
                     — Один убил?
                     — Один. А Митька неповинен и всему тому непричастен.
                     — Да не спеши с Митькой-то! Э-эх!
                     — Как  же  ты,  ну,  как  же  ты  с  лестницы-то  тогда  сбежал?  Ведь  дворники  вас  обоих
               встретили?
                     — Это  я  для  отводу…  тогда…  бежал  с  Митькой, —  как  бы  заторопясь  и  заранее
               приготовившись, ответил Николай.
                     — Ну,  так  и  есть! —  злобно  вскрикнул  Порфирий, —  не  свои  слова  говорит! —
               пробормотал он как бы про себя и вдруг опять увидал Раскольникова.
                     Он,  видимо,  до  того  увлекся  с  Николаем,  что  на  одно  мгновение  даже  забыл  о
               Раскольникове. Теперь он вдруг опомнился, даже смутился…
                     — Родион  Романович, батюшка!  Извините-с, —  кинулся  он  к  нему, —  этак  нельзя-с;
               пожалуйте-с… вам тут нечего… я и сам… видите, какие сюрпризы!.. пожалуйте-с!..
                     И, взяв его за руку, он показал ему на дверь.
                     — Вы, кажется, этого не ожидали? — проговорил Раскольников, конечно, ничего еще
               не понимавший ясно, но уже успевший сильно ободриться.
                     — Да и вы, батюшка, не ожидали. Ишь ручка-то как дрожит! хе-хе!
                     — Да и вы дрожите, Порфирий Петрович.
                     — И я дрожу-с; не ожидал-с!..
                     Они уже стояли в дверях. Порфирий нетерпеливо ждал, чтобы прошел Раскольников.
                     — А сюрпризик-то так и не покажете? — проговорил вдруг Раскольников.
                     — Говорит, а у самого еще зубки во рту один о другой колотятся, хе-хе! Иронический
               вы человек! Ну-с, до свидания-с.
                     — По-моему, так прощайте !
                     — Как  бог  приведет-с,  как  бог  приведет-с! —  пробормотал  Порфирий  с
               искривившеюся как-то улыбкой.
                     Проходя  канцелярию,  Раскольников  заметил,  что  многие  на  него  пристально
               посмотрели.  В  прихожей,  в  толпе,  он  успел  разглядеть  обоих  дворников  из  того  дома,
               которых он подзывал тогда ночью к квартальному. Они стояли и чего-то ждали. Но только
               что  он  вышел  на  лестницу,  вдруг  услышал  за  собой  опять  голос  Порфирия  Петровича.
               Обернувшись, он увидел, что тот догонял его, весь запыхавшись.
                     — Одно  словцо-с,  Родион  Романович;  там  насчет  всего  этого  прочего,  как  бог
               приведет, а все-таки по форме кой о чем придется спросить-с… так мы еще увидимся, так-с.
                     И Порфирий остановился перед ним с улыбкой.
                     — Так-с, — прибавил он еще раз.
                     Можно  было  предположить,  что  ему  еще  что-то  хотелось  сказать,  но  как-то  не
               выговаривалось.
                     — А  вы  меня,  Порфирий  Петрович,  извините  насчет  давешнего…  я  погорячился, —
               начал  было  совершенно  уже  ободрившийся,  до  неотразимого  желания  пофорсить,
   178   179   180   181   182   183   184   185   186   187   188