Page 115 - Ленька Пантелеев

искры и что окна избы ярко, по-праздничному озарены.
В первую минуту мальчик испугался, не понял, что случилось. Но вот он вскочил на
кособокую завалинку, заглянул в окно и от радости даже засмеялся тихонько.
В избе топилась печь. У шестка ее стояла, склонившись, Фекла Семеновна, наливала в
корчагу воду. А за столом, вполоборота к окну, резко освещенный пламенем печки, сидел
Василий Федорович - похудевший, осунувшийся, по-городскому стриженный, но тот же
милый, чуть-чуть сутулый, смугловатый, весь какой-то золотисто-хлебный и ни на кого
другого не похожий... Он ел из деревянной миски, не спеша разминал деревянной ложкой
картофель и разговаривал с Симковым и с худощавым, похожим на Фритьофа Нансена
человеком в военной форме, которого Ленька уже не один раз видел в деревне.
Ленька хотел постучать в окно и не решился. Несколько минут он ходил под окнами,
несколько раз влезал на завалинку, потом поднялся на крыльцо, постоял, потрогал пальцем
замок, ненужно висевший с невынутым из скважины ключом, и вдруг вспомнил что-то, ахнул
и побежал домой.
В сенях за пустым бочонком, где летом держали квас, был спрятан у него завернутый в
рваную мешковину заветный бидончик.
Прежде чем снова выбежать на улицу, Ленька распахнул дверь в горницу и крикнул:
- Няня!
- Ась? - откликнулась старуха.
- Угадайте!
- Что угадайте?
- Василий Федорыч приехал.
- Стой! Погоди! Где? Когда? - засуетилась старуха, но Ленька уже хлопнул дверью и
минуту спустя бежал по улице, не глядя под ноги, вляпываясь в лужи, боясь, что он опоздает,
что Василий Федорович уедет, уйдет, что он не застанет и не увидит его.
На полдороге он чуть не налетел на людей, шедших ему навстречу.
- Знаю, видел я этого хрена, - говорил один из них. - Как же... помню... капитан первого
ранга Колчак. В одиннадцатом году на крейсере у нас...
- Добрый вечер, дядя Игнат! - радостно гаркнул Ленька, узнав голос Симкова.
- Вечер добрый, - ответил тот, не останавливаясь.
Прежде чем войти в избу, Ленька еще раз заглянул в окошко. Феклы Семеновны в
горнице не было. Не сразу увидел он и председателя. Василий Федорович стоял в тени, в углу,
перед книжной полкой и, наклонив голову, сдвинув брови, сосредоточенно разглядывал,
вертел указательным пальцем маленький школьный глобус.
С женой его Ленька столкнулся на крыльце. Фекла Семеновна выходила с коромыслом
по воду.
- Здравствуйте, Фекла Семеновна! - крикнул Ленька, взбегая по ступенькам ей
навстречу.
- Кто это? - не узнала она. И вдруг загромыхала и ведрами и коромыслом, распахнула
дверь и закричала через большие темные сени:
- Василий Федорыч... встречай... еще гостя бог послал!..
- Кто? - послышался знакомый голос.
Ленька пробежал сени, приоткрыл дверь:
- Можно, Василий Федорович?
Кривцов стоял у стола, по-прежнему держа в руке маленький, как недозрелый арбуз,
глобус. И лицо его и глобус были ярко озарены пламенем печки.
- Кто там? - сказал он, откидывая голову и прищуриваясь.
- Это я...
- А-а-а! Очень рад, - заулыбался Кривцов, ставя на стол глобус и делая неуверенный,
ковыляющий шаг навстречу Леньке. - Вы здесь еще, оказывается? А я думал, - вы уже в
Питере.
- Нет, - смущенно улыбаясь, забормотал Ленька, - мы не уехали. В Петрограде ведь