Page 41 - Детство. Отрочество. После бала

42
hortie?» – сказала она мне.
– А, ты здесь! – сказала, поворачиваясь в своем кресле, бабушка. – Иди же, мой дружок,
иди.
Хотя мне в эту минуту больше хотелось спрятаться с головой под кресло бабушки, чем
выходить из-за него, как было отказаться? – я встал, сказал «rose» 43 и робко взглянул на
Сонечку. Не успел я опомниться, как чья-то рука в белой перчатке очутилась в моей, и
княжна с приятнейшей улыбкой пустилась вперед, нисколько не подозревая того, что я
решительно не знал, что делать с своими ногами.
Я знал, что pas de Basques неуместны, неприличны и даже могут совершенно осрамить
меня; но знакомые звуки мазурки, действуя на мой слух, сообщили известное направление
акустическим нервам, которые в свою очередь передали это движение ногам; и эти
последние, совершенно невольно и к удивлению всех зрителей, стали выделывать фатальные
круглые и плавные па на цыпочках. Покуда мы шли прямо, дело еще шло кое-как, но на
повороте я заметил, что, если не приму своих мер, непременно уйду вперед. Во избежание
такой неприятности я приостановился, с намерением сделать то самое коленце, которое так
красиво делал молодой человек в первой паре. Но в ту самую минуту, как я раздвинул ноги и
хотел уже припрыгнуть, княжна, торопливо обегая вокруг меня, с выражением тупого
любопытства и удивления посмотрела на мои ноги. Этот взгляд убил меня. Я до того
растерялся, что, вместо того чтобы танцевать, затопал ногами на месте, самым странным, ни
с тактом, ни с чем не сообразным образом, и, наконец, совершенно остановился. Все
смотрели на меня: кто с удивлением, кто с любопытством, кто с насмешкой, кто с
состраданием; одна бабушка смотрела совершенно равнодушно.
– Il ne fallait pas danser, si vous ne savez pas! 44 – сказал сердитый голос папа над моим
ухом, и, слегка оттолкнув меня, он взял руку моей дамы, прошел с ней тур по-старинному,
при громком одобрении зрителей, и привел ее на место. Мазурка тотчас же кончилась.
«Господи! за что ты наказываешь меня так ужасно!»
. . . . . . .
Все презирают меня и всегда будут презирать… мне закрыта дорога ко всему:
к дружбе, любви, почестям… все пропало! Зачем Володя делал мне знаки, которые все
видели и которые не могли помочь мне? зачем эта противная княжна так посмотрела на мои
ноги? зачем Сонечка… она милочка; но зачем она улыбалась в это время? зачем папа
покраснел и схватил меня за руку? Неужели даже ему было стыдно за меня? О, это ужасно!
Вот будь тут мамаша, она не покраснела бы за своего Николеньку… И мое воображение
унеслось далеко за этим милым образом. Я вспомнил луг перед домом, высокие липы сада,
чистый пруд, над которым вьются ласточки, синее небо, на котором остановились белые
прозрачные тучи, пахучие копны свежего сена, и еще много спокойных радужных
воспоминаний носилось в моем расстроенном воображении.

Глава XXIII
После мазурки

За ужином молодой человек, танцевавший в первой паре, сел за наш, детский, стол и
обращал на меня особенное внимание, что немало польстило бы моему самолюбию, если бы
я мог, после случившегося со мной несчастия, чувствовать что-нибудь. Но молодой человек,
как кажется, хотел во что бы то ни стало развеселить меня: он заигрывал со мной, называл

42 Роза или крапива? (фр. )

43 роза (фр. ).

44 Не нужно было танцевать, если не умеешь! (фр. )