Page 120 - Белый пароход

ных служб. Дозор заглянул и в эти места. Все было в порядке. Истомленные переходом, люди
спали всюду вповалку
— в юртах, в шатрах, а многие под открытым небом у догорающих костров. Тихо было вокруг,
и все юрты темны. Конный дозор уже завершал свой досмотр. Их было трое — дозорных.
Придерживая коней, они о чем-то говорили между собой. Тот, кто был за старшего, — рослый
всадник в шапке сотника — негромко распорядился:
— Ну, все. Вы езжайте, подремлите. А я погляжу еще тут.
Двое верховых удалились. А тот, что остался, тот сотник, сначала внимательно огляделся
вокруг, прислушался, потом слез с коня и, ведя его в поводу, пошел мимо скопления обозов и
походных мастерских, мимо распряженных повозок шорников, швей и оружейников в сторону
одинокой юрты на самой обочине табора. И пока он шел, задумчиво склонив голову и прислуши-
ваясь к звукам, лунный свет, льющийся с выси, смутно высветлял очертания его крупного лица и
туманно поблескивающие большие глаза коня, послушно следовавшего за ним. Сотник Эрдене
приближался к юрте, где, должно быть, его ждали. Из юрты вышла женщина в накинутом платке
и остановилась, ожидая, возле входа.
— Самбайну [19] , — приглушая голос, поприветствовал он женщину. — Ну, как дела? — спросил
он с беспокойством.
— Все в порядке, все хорошо обошлось, хвала Небу. Теперь уж не тревожься, — зашептала
женщина. — Она тебя очень ждет. Слышишь, очень ждет.
— Да я и сам рвался душой! — ответил сотник Эрдене. — Но, как назло, нойон наш решил
пересчетом коней заняться. Все три дня никак не мог вырваться, в табунах пропадал.
— Ой, да ты не мучься, Эрдене. Что бы ты тут делал, когда такое случилось? Зачем бы тут на
глаза попадался? — Женщина успокоительно покачала головой и добавила: — Самое главное —
что благополучно, так легко разродилась. Ни разу даже не вскрикнула, вытерпела. А утром я ее
в крытую повозку устроила. И как ни в чем не бывало. Такая она у тебя славная. Ой, что ж это
я! — спохватилась встречавшая. — Сокол, прилетевший к тебе на руку, да будет всегда с
тобой! — поздравила она. — Имя придумай сыночку!
— Пусть Небо услышит твои слова, Алтун! Мы с Догуланг век будем тебе благодарны, —
поблагодарил сотник. — А имя придумаем, за этим дело не станет.
Он передал женщине поводья коня.
— Не беспокойся, сколько надо, столько постерегу, как всегда, — заверила Алтун. — Иди,
иди, Догуланг тебя очень ждет.
Сотник выждал немного, как бы собираясь с духом, потом подошел к юрте, приоткрыл
тяжелый плотный войлочный полог и, пригнувшись, вступил вовнутрь. В середине юрты горел
небольшой очажок, и в его слабом, блеклом отсвете он увидел ее, свою Догуланг, сидящую в
глубине жилища, накинув на плечи кунью шубу. Правой рукой она слегка покачивала колыбель,
покрытую стеганым одеялом.
— Эрдене! Я здесь, — негромко отозвалась она на появление сотника. — Мы здесь, —
улыбаясь и смущаясь, поправилась она.
Сотник быстро отстегнул колчан, лук, клинок в ножнах, оставил оружие у входа и подошел к
женщине, протягивая руки. Он опустился на колени, и лица их соприкоснулись. Они обнялись,
положив головы на плечи друг другу. И замерли в объятиях, И на том мир как бы замкнулся для
них под куполом юрты. Все, что оставалось за пределами этого походного жилища, утратило
свою реальность. Реальны были только они вдвоем, только то, что их объединяло в порыве, и
крохотное существо в колыбели, которое явилось на свет три дня тому назад.
Эрдене первым разомкнул уста: