Page 43 - Борьба миров

В ту ночь марсиане очень редко прибегали к лучу, оттого ли, что у них был лишь
ограниченный запас материала для его производства, или потому, что они не имели в виду
опустошать страну, а хотели только подавить наступление. И они, без сомнения, достигли
своей цели. Ночь с воскресенья на понедельник была последним организованным
сопротивлением их наступлению. Всякая попытка в этом направлении была бы теперь
безнадежна. Даже команды миноносок и миноносцев-истребителей, поднимавшихся было по
Темзе, отказались действовать против марсиан и воротились назад. Единственное, на что еще
отваживались люди с той ночи, была закладка мин и устройство волчьих ям, но эти работы
они производили как-то судорожно и без всякой системы.
Нужно только представить себе судьбу этих батарей, стоявших у Эшера, — ужасную
судьбу людей, из которых ни один не остался в живых!
В моем воображении рисуется следующая картина. Все стоят на своих местах в
напряженном ожидании: батареи в полной боевой готовности, офицеры зорко
всматриваются в темноту, наводчики у орудий, пороховые ящики сняты с передков. Здесь же
лазаретные фуры и палатки с обожженными и ранеными и, в почтительном отдалении, толпа
посторонних зрителей… а кругом полная тишина! Потом вдруг глухой отзвук выстрела
разряженной трубки, — и над домами и деревьями проносится неуклюжий снаряд и тяжело
падает в соседнем поле.
Густые клубы черной массы, взлетевшие наверх, превращают сумрак надвигающейся
ночи в полную тьму. Невиданный, ужасный враг в образе черного дыма подбирается к своим
жертвам, постепенно поглощая людей и лошадей. Начинается безумное бегство, пушки
брошены. Раздаются крики отчаяния задыхающихся, падающих людей, извивающихся в
судорогах на земле, и над всем этим быстро оседающий, расползающийся кругом плотный
черный дым. И затем ночь и смерть — ничего, кроме безмолвной, непроницаемой черной
пелены, скрывающей своих мертвецов…
Еще до зари черный дым стлался по улицам Ричмонда, и распадающийся
государственный организм в своем последнем предсмертном усилии предупреждал
население Лондона необходимости поспешного бегства.

XVI
Бегство из Лондона

Теперь вы легко поймете, какая бешеная волна панического страха разлилась по
улицам величайшего в мире города с наступлением понедельника. Поток беглецов с
невероятной быстротой превратился в широкую реку, яростно бушевавшую у станций
железных дорог, у пристаней на Темзе и пользовавшуюся каждой мало-мальски пригодной
дорогой, чтобы прорыть себе русло на север и на восток.
К десяти часам полицейские власти, а к полудню и железнодорожные, совершенно
распались, утратив свой авторитет. Они растаяли, расползлись и слились с живым потоков
обезумевших людей, образуя огромную, однообразную массу социального тела.
Еще в полночь с воскресенья на понедельник население Каннон-Стрит, юго-восточной
части Лондона, и железнодорожные линии к северу от Темзы получили предупреждение о
надвигающейся опасности, и уже к двум часам все поезда были переполнены, а в вагонах
публика дралась из-за мест. В три часа на Бим-Стрит уже были раздавленные люди. Ярдах в
двухстах от станции, на Ливерпуль-Стрит, стреляли из револьверов, пускались в ход
кинжалы, и полисмэны, присланные для наблюдения за порядком, выбившись из сил,
разбивали в бешенстве головы людей, которых они должны были охранять.
Позднее, с наступлением дня, когда машинисты и кочегары отказались возвратиться в
Лондон, все разраставшаяся толпа отхлынула от станций и запрудила дороги, ведущие на
север. Около полудня, под Барнсом, видели марсианина, и огромное облако черного дыма,
медленно оседая, поползло вдоль Темзы, по Ламбетской развалине, отрезывая своим
приближением всякую попытку к бегству через мосты. Другое облако тянулось над