Page 302 - Похождения бравого солдата Швейка

переходит русскую границу, занятую сильными отрядами неприятеля, — скажем, полками
донских казаков. В это время несколько арабских дивизий обходят наши позиции. На первый
взгляд кажется, что наш батальон погиб, что нас в лапшу изрубят, и тут капитан Сагнер даёт
приказ по батальону: «Бог не хочет нашей погибели, бежим!» Наш батальон удирает, но
вражеская дивизия, которая нас обошла, видит, что мы, собственно говоря, мчимся на неё.
Она бешено улепётывает от нас и без единого выстрела попадает в руки резервных частей
нашей армии. Вот, собственно говоря, с этого и начинается история нашего батальона.
Незначительное происшествие, говоря пророчески, пан Ванек, влечёт за собой далеко
идущие последствия. Наш батальон идёт от победы к победе. Интересно, как наши люди
нападут на спящего неприятеля, но для описания этого необходимо овладеть слогом
«Иллюстрированного военного корреспондента», выхолившего во время русско-японской
войны в издательстве Вилимека.
Наш батальон нападает на спящий неприятельский лагерь. Каждым из наших солдат
выбирает себе одного вражеского солдата и со всей силой втыкает ему штык в грудь.
Прекрасно отточенный штык входит как в масло, только иногда затрещит ребро. Спящие
враги дёргаются всем телом, на миг выкатывают удивлённые, но уже ничего не видящие
глаза, хрипят и вытягиваются. На губах спящих врагов выступает кровавая пена. Этим дело
заканчивается, и победа на стороне нашего батальона. А вот ещё лучше. Будет это
приблизительно месяца через три. Наш батальон возьмёт в плен русского царя, но об этом,
пан Ванек, мы расскажем несколько позже, а пока что мы должны подготовить про запас
небольшие эпизоды, свидетельствующие о нашем беспримерном героизме. Для этого мне
придётся придумать совершенно новые военные термины. Один я уже придумал. Это
способность наших солдат, нашпигованных осколками гранат, к самопожертвованию.
Взрывом вражеского фугаса одному из наших взводных, скажем, двенадцатой или
тринадцатой роты, оторвёт голову.
— A propos, — сказал вольноопределяющийся, хлопнув себя по лбу, — чуть-чуть не
забыл, господин старший писарь, или, выражаясь по-штатски, пан Ванек, вы должны
снабдить меня списком всех унтер-офицеров. Назовите мне какого-нибудь писаря из
двенадцатой роты. Гоуска? Хорошо, так, значит, взрывом этого фугаса оторвёт голову
Гоуске. Голова отлетит, но тело сделает ещё несколько шагов, прицелится и выстрелом
собьёт вражеский аэроплан. Само собой разумеется, эти победы будут торжественно
отпразднованы в семейном кругу в Шенбрунне. У Австрии очень много батальонов, но
только один из них, а именно наш, так отличится, что исключительно в его честь будет
устроено небольшое семейное торжество царствующего дома. Дело представляется так, как
вы это видите в моих заметках: семья эрцгерцогини Марии-Валери ради этого перенесёт
свою резиденцию из Вальзее в Шенбрунн. Торжество носит строго интимный характер и
происходит в зале рядом со спальней монарха, освещённой белыми восковыми свечами, ибо,
как известно, при дворе не любят электрических лампочек из-за возможности короткого
замыкания, чего боится старенький монарх. В шесть часов вечера начинается торжество в
честь и славу нашего батальона. В это время в зал, который, собственно говоря, относится к
покоям в бозе почившей императрицы, вводят внуков его величества. Теперь вопрос, кто
ещё, кроме императорского семейства, будет присутствовать на торжестве. Там должен и
будет присутствовать генерал-адъютант монарха, граф Паар. Ввиду того что при таких
семейных и интимных приёмах иногда кому-нибудь становится дурно, — я вовсе не хочу
сказать, что граф Паар начнёт блевать, — желательно присутствие лейб-медика, советника
двора его величества Керцеля. Порядка ради, дабы камер-лакеи не позволяли себе
вольностей по отношению к присутствующим на приёме фрейлинам, прибывают обер-
гофмейстер барон Ледерер, камергер граф Белегарде и статс-дама графиня Бомбелль,
которая среди фрейлин играет ту же роль, что «мадам» в борделе «У Шугов». После того как
это великосветское общество собралось, докладывают императору. Он появляется в
сопровождении внуков, занимает своё место за столом и поднимает тост в честь нашего
маршевого батальона. После него слово берёт эрцгерцогиня Мария Валери, которая