Page 93 - Вино из одуванчиков

и один хрустальный тюльпан на люстре; кроме того, сломан стул и порвана

диванная подушка. Всего на сумму ДВЕНАДЦАТЬ ДОЛЛАРОВ ДЕСЯТЬ
ЦЕНТОВ.
В-третьих, сегодняшние страдания. Палец, на который наехала
машина, очень болит. Желудок расстроен. Спина затекла, ноги гудят, точно
не свои. В глазах багровый туман и жжение. На языке мерзкий вкус какой-
то пыльной тряпки. В ушах шум и звон. Какая всему этому цена?
Высчитывая и прикидывая, она пошла обратно в спальню.
За все страдания — десять тысяч долларов.
— Вот и получи их без суда, — сказала она вполголоса.
— А? — отозвался спросонок муж. Эльмира улеглась в постель.
— Я умирать не желаю.
— Как ты сказала? — переспросил муж.
— Ни за что не умру, — сказала она, глядя в потолок.
— Я всегда это говорил, — ответил муж и снова захрапел.
На другое утро Эльмира Браун встала пораньше и отправилась в
библиотеку, а оттуда — в аптеку и обратно домой, так что, когда ее муж
Сэм разнес всю почту по адресам и пришел в полдень домой, Эльмира уже

смешивала всевозможные снадобья.
— Обед в холодильнике, — сказала она ему, помешивая в большом
стакане какую-то зеленоватую кашицу.
— Господи, это еще что такое? — спросил муж. — С ВИДУ — прямо
молочный коктейль, который лет сорок простоял на солнце. Тут уж вроде и
плесень сверху пошла.
— Против колдовства нужно бороться колдовством.
— Уж не собираешься ли ты это пить?!
— И выпью! Выпью и пойду в клуб «Жимолость» на великие дела.
Самюэль Браун понюхал снадобье.
— Мой тебе совет — сперва взойди на крыльцо, а уж потом пей, не то
и двух ступенек не одолеешь. Что тут намешано?

— Снег с крыльев ангелов (вообще-то это ментол), чтобы остудить
сжигающий человека адский огонь, — так сказано вот в этой книге, она из
библиотеки. Сок свежего винограда, только-только с лозы, чтобы наперекор
темным видениям мысли все равно были чистые и светлые, — это тоже
сказано в книге. Еще тут есть ревень, винный камень, белый сахар, яичный
белок, ключевая вода и почки клевера, в них таится добрая сила земли. И
еще много всякого, не перечесть. Вот тут все записано, добро против зла,
белое против черного. Уж теперь-то я ее одолею!
— Одолеешь, одолеешь! — сказал муж. — Вот только как ты узнаешь,