Page 120 - Мертвые души

Но не та судьба и другой удел писателя, посягнувшего обнажить до глубины ничтожное и
презренное в жизни, всю потрясающую пламенное сердце, всю противную страшную мелочь
жизни. Ему не собрать рукоплесканий, не видеть благодарных слез и признательного восторга
им взволнованных душ; к нему не полетит на встречу шестнадцатилетняя девушка с
закружившеюся головою и геройским увлечением. А собственное, а душевное его
состояние[А в душе его, а внутри, а его собственное состояние — ] — увы, он не отдохнет
сердцем в своем создании, он не уйдет в него от света и от того, чего желал бы бежать, он не
услышит отрад самозабвения, [не услышит тех отрад прекрасного самозабвения] к которому
так бы летела душа. Сурово его поприще и горько чувствует он свое одиночество.

А разве мне всегда весело бороться с ничтожным грузом мелких страстей, идти об руку с
моими странными героями?[с моими ничтожными героями?] О, сколько раз хотел бы я
ударить в возвышенные струны, увлечь гордо за собою поклонников и с торжеством
приковать их к победной[приковать к победной] своей колеснице. Какой бы ясной чистотой
девственного пламени хотела[Каким бы чистым пламенем хотела] вспыхнуть душа. Но, стой,
говорит мне суровый, неумолимый голос, пред кем бледнеет человек. На прекрасную сторону
людей бросятся быстрее;[На прекрасную сторону человека бросаются быстрее;] прекрасное
увлекательно, и много грядущих юношей, объятые им, воспоют его. Но не много гордых
душевными[гордых своими душевными] движениями решатся опуститься в глубину
холодных, раздробленных, повседневных характеров, которыми кишит наша
презрительно-горько-обыкновенная жизнь
…………………………………………………………………………………………………………
[Многоточие в подлиннике. ]

В наружу весь позор ее! всю тину ничтожных мелочей! Ими же заплеснел современный
мир наш. Резче и сильнее углубляй резец свой, да ярко предстанет всё низкое в очи.
Нерадостный современный ждет тебя: ничтожным и низким назовут тебя; участия не будет к
тебе современников; презренный угол отведут тебе и твои создания поместят в самый
последний слой литературы. [Вместо “В наружу ~ литературы”: Твой подвиг не менее почтен.
Наружу весь позор ее! Весь мертвящий холод, весь запутанный мелочами мир. Оттолкни
прочь раболепную просьбу, жажду людей самозабвения. Не окуривай головы; прочь желание
лести человеческой гордости. Нет нужды, что поразят тебя крики.

Вот определенный тебе путь. Тебя назовут низким, ничтожным; участия не будет к тебе
современников; напротив, тебе отведут самый презренный угол и твои создания поместят в
самый низкий слой литературы; а. Написанный карандашом между строк текст стерт,
прочтению поддаются лишь отдельные слова; б. Твой подвиг не менее почтен. В наружу весь
позор ее! Весь мертвящий, холодный запутанный мелочами мир ее. Резче и сильнее углубляй
резец свой да предстанет она вся ярко Далее оставлено неисправленным. ] Последний,
нестройный, с несвязным лирическим увлечением талант станет перед тобою и заслонит тебя
и будет он казаться гигантом, но не всё еще. [заслонит тебя, и он будет перед тобой гигантом]
От тебя отнимут и душу, и сердце, и не всё еще. [и это еще не всё] Тебя поставят в ряд грязных,
бесчувственных, оскорбляющих человечество писателей и уравнят тебя с ними и не всё еще.
[и это еще не всё. ] Все качества твоих героев придадут тебе самому, составят истории, и о тебе
распустят истории, и это еще не всё. Самый смех, который вдохновенно удалось возбудить
тебе, обрушится же на тебя, самый смех будет твой обличитель, — что смешно — то мелко и
ничтожно. У [толпы] людей одно только суровое да произнесенное важным голосом величаво.
Они не признают никогда, что можно быть велику в изображении не великих явлений, что
телескоп[Вместо “У людей ~ телескоп”: Ибо людям не понять, что можно быть велику в
малом, и телескоп; а. У людей ~ величаво. Ими не признано, что можно быть велику [в
изображении мелких явлений] в ежедневно незамечаемых глазом явлениях, что телескоп],
показывающий солнцы, и микроскоп, передающий движения незамеченных[передающий все