Page 217 - Мертвые души
P. 217

начала  вдруг  такой  разговор]  “Что,  каких  вы  мыслей,  Анна  Григорьевна,  об  приезжем-то
               нашем? Я думаю, вы туда ж за другими от него без ума”.

                     “О, насчет этого я признаю, я просто не знаю даже, как он мог кому-либо понравиться”.

                     “Я, признаюсь, тоже! Кричали, кричали; вот, говорят, хороший мужчина. И наши дамы
               все пошли наряжаться. Я в нем решительно не нахожу. Толст, как шкаф, нос картофель и
               этакое бог знает что, [и чорт знает что] просто самый пребезобразнейший”.

                     ] Перед этим начато: В это] Покамест это говорила чиновница Хм, Хм, язык у чиновницы
               Ихм  Ихм,  как  юла  или  бойкая  ящерица,  [как  проворная  ящерица,  ]  несколько  раз
               выплескивался изо рта и три раза по полуслову слетало[выплескивался изо рта и по полслова
               уже слетали] из уст ее.

                     “Вот уж, подлинно, [Вместо “Вот уж подлинно”: Я вам, я вам расскажу, постойте, я вам
               расскажу.  Так  это  уж  подлинно]  история…  Уж  вот,  точно,  раскрытие,  как  говорится,
               необыкновенно превосходящее границы. Вообразите:  протопопша… вот протопопша, отца
               Гаврилы жена. Ко мне приходит утром рано, почти что не запыхавшись, и рассказывает, что
               бы вы думали? Наш-то смиренник-то приезжий каков-то? а?”[приезжий каков]

                     “Как неужли он и протопопше[Так, он уж и протопопше] строил куры?”

                     “Ах,  боже  мой,  душенька  Анна  Григорьевна!  Какое  куры.  Еще  бы  ничего  куры.
               Послушайте,  что  рассказывала  мне  протопопша.  Приехала,  говорит,  к  ней  помещица
               Коробочка, вся, говорит, перепуганная и вся бледная, как полотно, рассказывает, что к ней,
               [Вместо “Послушайте ~ что к ней”: а. а то вообразите: протопопша, я говорю, прибежала ко
               мне и говорит, что к ней приехала помещица Коробочка; рассказывает, что перепуганная, что
               к  ней]  говорит,  приехал, говорит,  как  этот  прелестник-то  ночью,  вообразите  в  12  часов,  с
               пистолетами в руках. Скандальезу наделал ужасного и кричит, говорит, чтобы продала ему
               мертвых душ; заставил, говорит, подписать ее фальшивую бумагу…”

                     “Представьте, какая история”, — продолжала тоже почтенная чиновница.

                     “Ах, боже мой! но странно, что мертвые…[заставил, говорит, написать какую-то бумагу.

                     “Ах, боже! Полно, точно. Да полно. Aх, боже. Ах, боже мой, опять мертвые. ] Вот муж
               говорит,  что  Ноздрев  с  пьяна  выдумал.  Только  воля  ваша,  Прасковья  Петровна,  здесь
               что-нибудь другое, а не мертвые души”.

                     “Я сама тоже думаю. Я думаю, что он просто хотел Коробочку изнасильничать, а так как
               у  нее  водятся  душонки  и  деревенька,  так  хотел,  чтобы  она  ему  отказала  в
               завещании…”[изнасильничать и заставить ее отказать ему в завещании. ]

                     “Нет, нет, Анна Григорьевна. Я знаю настоящую причину: не Коробочку хотел, это так
               только,  для  прикрытия.  А  настоящий  его  предмет[А  настоящая  его  цель,  знаете]  это
               губернаторская дочка. У него в уме есть желание увезти ночью губернаторскую дочку и в
               первой, я думаю, церкви перевенчаться с нею”.

                     “Как губернаторскую дочку”, вскричала чиновница Ихм, выпучив от изумления глаза,
               которая хотя была тоже с своей стороны довольно быстра на догадки, но уж этого никак не
               предполагала.
   212   213   214   215   216   217   218   219   220   221   222