Page 650 - Мертвые души
P. 650
“Восемьдесят лет, ваше превосходительство. Но это келейное, я бы… чтобы…” Чичиков
посмотрел значительно в лицо генерала и в то же время искоса на камердинера.
“Поди вон, братец. Придешь после”, сказал генерал камердинеру. Усач удалился.
“Да, ваше превосходительство, — это, ваше превосходительство, дело такое, что я бы
хотел его подержать в секрете”.
“Разумеется, я это очень понимаю. Экой дурак старик! Ведь придет же в 80 лет этакая
дурь в голову. Да что он с виду как? бодр? держится еще на ногах?”
“Держится, но с трудом”.
“Экой дурак! И зубы есть?”
“Два зуба всего, ваше превосходительство”.
“Экой осел! Ты, братец, не сердись… а ведь он осел”.
“Точно так, ваше превосходительство. Хоть он мне и родственник и тяжело сознаваться
в этом, но действительно — осел”. Впрочем, как читатель может смекнуть и вам, Чичикову не
тяжело было в этом сознаться, тем более что вряд ли у него был когда-либо какой дядя.
“Так если, ваше превосходительство, будете уже так добры…”
“Чтобы отдать тебе мертвых душ? Да за такую выдумку я их тебе с землей, с жильем!
Возьми себе всё кладбище! Ха, ха, ха, ха! Старик-то, старик! Ха, ха, ха, ха! В каких дураках!
Ха, ха, ха, ха!..”
И генеральский смех пошел отдаваться вновь по генеральским покоям.
ГЛАВА III
“Нет, я не так”, говорил Чичиков, очутившись опять посреди открытых полей и
пространств: “нет, я не так распоряжусь. Как только, даст бог, всё покончу благополучно и
сделаюсь действительно состоятельным, зажиточным человеком, я поступлю тогда совсем
иначе: будет у меня тогда и повар, и дом, как полная чаша, но будет и хозяйственная часть в
порядке. Концы сведутся с концами. Да понемножку всякой год будет откладываться сумма и
для потомства, если только бог пошлет жене плодородье. Эй ты, дурачина!”
Селифан и Петрушка оглянулися оба с козел.
“А куда ты едешь?”
“Да так изволили приказывать, Павел Иванович, — к полковнику Кошкареву”, сказал
Селифан.
“А дорогу расспросил?”
“Я, Павел Иванович, изволите видеть, так как всё хлопотал около коляски, так оно-с…
генеральского конюха только видел… А Петрушка расспрашивал у кучера”.
