Page 671 - Мертвые души

“Гм”, Чичиков задумался. “А отчего же вы сами”, проговорил он с некоторою робостью:
“не покупаете его?”

“Да нужно знать, наконец, пределы. У меня и без того много хлопот около своих имений.
Притом, у нас дворяне и без того уже кричат на меня, будто я, пользуясь крайностями и
разоренными их положеньями, скупаю земли за бесценок. Это мне уж, наконец, надоело”.

“Дворянство способно к злословию!” сказал Чичиков.

“А уж у нас, в нашей губернии… Вы не можете себе представить, что они говорят обо
мне. Они меня иначе и не называют, как сквалыгой и скупердяем первой степени. Себя они во
всем извиняют. “Я”, говорит, “конечно, промотался, но потому, что жил высшими
потребностями жизни. Мне нужны книги, я должен жить роскошно, чтобы промышленность
поощрять; а этак, пожалуй, можно прожить и не разорившись, если бы жить такой свиньей,
как Скудронжогло”. Ведь вот как!

“Желал бы я быть этакой свиньей!” сказал Чичиков.

“И ведь это всё оттого, что не задаю обедов, да не занимаю им денег. Обедов я потому не
даю, что это меня бы тяготило, я к этому не привык. А приезжай ко мне есть то, что я ем, —
милости просим… Не даю денег взаймы — это вздор. Приезжай ко мне в самом деле
нуждающийся, да расскажи мне обстоятельно, как ты распорядишься с моими деньгами. Если
я увижу из твоих слов, что ты употребишь их умно и деньги принесут тебе явную прибыль, я
тебе не откажу и не возьму даже процентов. Но бросать денег на ветер я не стану. Уж пусть
меня в этом извинят! Он затевает какой-нибудь обед своей любовнице или на сумасшедшую
ногу убирает мебелями дом, а ему давай деньги взаймы…”

Здесь Скудронжогло плюнул и чуть-чуть не выговорил несколько неприличных и
бранных слов в присутствии супруги. Суровая тень темной ипохондрии омрачила его живое
лицо. Вздоль лба и впоперек его собрались морщины, обличители гневного движенья
взволнованной желчи.

Чичиков выпил рюмку малиновки и сказал так: “Позвольте мне, досточтимый мною,
обратить вас вновь к предмету прекращенного разговора. [Далее начато: Во сколько времени]
Если бы; положим, я приобрел то самое! имение, о котором вы изволили упомянуть, то во
сколько времени и как скоро можно разбогатеть в такой степени…”

“Если вы хотите”, подхватил сурово и отрывисто Скудронжогло, еще полный
нерасположенья духа: “разбогатеть скоро, так вы никогда не разбогатеете; если же хотите
разбогатеть, не спрашиваясь о времени, то разбогатеете скоро”.

“Вот оно как!” сказал Чичиков.

“Да”, сказал Скудронжогло отрывисто, точно как бы он сердился на самого Чичикова.
“Надобно иметь любовь к труду. Без этого ничего нельзя сделать. Надобно полюбить
хозяйство, да. И, поверьте, это вовсе не скучно. Выдумали, что в деревне тоска — да я бы умер
от тоски, если бы хотя один день провел в городе так, как проводят они. Хозяину нет времени
скучать. В жизни его нет пустоты, всё полнота. Нужно только рассмотреть весь этот
многообразный круг годовых занятий — и каких занятий, занятий, истинно возвышающих
дух, не говоря уже б разнообразии. Тут человек идет рядом с природой, с временами года,
соучастник и собеседник всему, что совершается в твореньи. Еще не появилась весна, а уж