Page 676 - Мертвые души

“Вот вам покупщик, Павел Иванович Чичиков”.

“Душевно рад познакомиться. [Далее начато: сказал] Дайте прижать мне вашу руку”.

Чичиков дал ему обе.

“Хотел бы очень, почтеннейший Павел Иванович, показать вам имение, стоящее
внимания. Да что, господа, позвольте спросить, вы обедали?”

“Обедали, обедали”, сказал Скудронжогло, желая отделаться… “Не будем мешкать и
пойдем теперь же”.

“В таком случае пойдем”.

Хлобуев взял в руки картуз. Гости надели на головы картузы, и все отправились пешком
осматривать деревню.

“Пойдем осматривать беспорядки и беспутство мое”, говорил. Хлобуев. “Конечно, вы
сделали хорошо, что пообедали. Поверите ли, Константин Федорович, курицы нет в доме, —
до того дожил… Свиньей себя веду, просто свиньей!”

Глубоко вздохнув и как бы чувствуя, что мало будет [Далее начато: ответного <?>]
участия со стороны Константина Федоровича и жестковато его сердце, подхватил под руку
Платонова и пошел с ним вперед, прижимая крепко его к груди своей. Скудронжогло и
Чичиков остались позади и, взявшись под руки, следовали за ними в отдалении.

“Трудно, Платон Михалыч, трудно!” говорил Хлобуев Платонову. “Не можете
вообразить, как трудно! Безденежье, бесхлебье, бессапожье! Трын-трава бы это было всё, если
бы был молод и один. [если бы был один и молод] Но когда все эти невзгоды станут тебя
ломать под старость, а под боком жена, пятеро детей, — сгрустнется, по неволе
сгрустнется…”

Платонову стало жалко. “Ну, а если вы продадите деревню — это вас поправит?”
спросил он.

“Какое поправит!” сказал Хлобуев, махнувши рукой. “Всё пойдет на уплату
необходимейших долгов, а затем для себя не останется и тысячи”.

“Что ж вы будете делать?”

“А бог знает”, говорил Хлобуев, пожимая плечами.

Платонов удивился.

“Как же вы ничего не предпринимаете, чтобы выпутаться из таких обстоятельств?”

“Что ж предпринять”.

“Будто нет уже средств?”

“Никаких”.