Page 111 - Отец Горио

— Господи, за что ты меня наказываешь! Дочь моя в руках мерзавца, и он потребует от
нее всего, чего захочет! Дочка, прости меня! — воскликнул старик.
— Да, если я упала в пропасть, то в этом повинны, может быть, и вы, сказала
Дельфина. — Когда мы выходим замуж, мы еще так неразумны. Разве мы понимаем, что такое
свет, дела, мужчины, нравы? За нас должны думать отцы. Дорогой папа, простите мне эти
слова, я вас ни в чем не упрекаю. В этом случае вся вина лежит на мне. Папа, не надо
плакать, — сказала она, целуя его в лоб.
— Не плачь и ты, милая Дельфина. Дай я поцелую твои глазки и осушу твои слезы. Вот
что! Я сейчас приведу свою башку в порядок и распутаю клубок, который накрутил в делах
твой муж.
— Нет, предоставьте действовать мне: я сумею повернуть мужа по-своему. Он меня
любит — прекрасно! Я воспользуюсь своей властью над ним и быстро добьюсь того, что часть
капиталов он вложит для меня в земельную собственность. Возможно, что я заставлю его
выкупить на мое имя бывшее эльзасское именье Нусингенов, он очень дорожит им. Но завтра
вы зайдите разобраться в его делах и книгах; Дервиль мало смыслит в торговых оборотах…
Нет, завтра не приходите. Не буду портить себе крови. Послезавтра бал у госпожи де Босеан, я
хочу поберечь себя и явиться туда красивой, свежей, чтобы милый Эжен мог мною гордиться!
Пойдем посмотрим его комнату.
В эту минуту на улице Нев-Сент-Женевьев остановилась карета, и на лестнице
послышался голос графини де Ресто, спросившей у Сильвии:
— Отец мой дома?
Это обстоятельство спасло Эжена, а то он уже хотел было лечь на кровать и
притвориться спящим.
— Ах, папа, вам ничего не говорили про Анастази? — спросила Дельфина, узнав голос
сестры. Кажется, в ее семейной жизни тоже произошло что-то неладное.
— Как так? — воскликнул папаша Горио. — Тогда мне конец: бедная моя голова не
выдержит двух бед.
— Здравствуйте, папа, — сказала, входя, графиня. — А, ты здесь, Дельфина?
Встреча с сестрой, видимо, смутила графиню де Ресто.
— Здравствуй, Нази, — ответила ей баронесса. — Мое присутствие здесь кажется тебе
необычным? Я вижусь с папой каждый день.
— С каких это пор?
— Если бы ты бывала здесь, то знала бы.
— Не придирайся ко мне, Дельфина, — плачущим голосом сказала графиня, я так
несчастна! Бедный папа, я погибла!.. И на этот раз погибла окончательно.
— Что с тобой, Нази? — воскликнул папаша Горио. — Расскажи нам все, мое дитя. Она
побледнела! Дельфина, ну же, помоги ей, будь с ней подобрее, я стану любить тебя еще
больше, если это возможно!..
— Бедная Нази! — пожалела ее г-жа де Нусинген, усаживая на стул. Помни, что одни
только мы с папой всегда будем любить тебя так, что все простим. Семейные чувства — самые
надежные.
Она дала сестре понюхать нюхательной соли, и графиня пришла в себя.
— Я умру от всего этого! — произнес папаша Горио. — Подойдите ко мне ближе, —
сказал он дочерям, мешая в печке горящий торф. — Мне что-то холодно. Что с тобой, Нази?
Говори скорее, ты убиваешь меня…
— Дело в том, что моему мужу стало известно все, — сказала несчастная женщина. —
Помните, папа, недавний вексель Максима? Так это был уже не первый. Я оплатила их немало.
В начале января мне показалось, что у графа де Трай какое-то большое горе. Мне он ничего не
говорил, но читать в душе людей, которых любишь, так нетрудно: достаточно ничтожного
намека, а кроме того, бывают и предчувствия. Он стал таким ласковым ко мне и нежным,
каким я никогда не видела его, и я чувствовала себя все более счастливой. Бедный Максим!
Как он потом сказал, это он мысленно прощался со мной, решив застрелиться. Я так