Page 61 - Отец Горио

женщине, в особенности к жене банкира. Эти дамы с Шоссе д'Антен все мстительны.
— А как бы поступили вы в подобном случае?
— Я? Страдала бы молча.
В это время в ложе г-жи де Босеан появился маркиз д'Ажуда.
— Я наспех разделался с делами, чтобы снова увидеть вас, и мой поступок — не жертва,
поэтому я и докладываю вам о нем.
Глядя на сияющее радостью лицо виконтессы, Эжен понял разницу между выраженьем
истинной любви и ужимками парижского кокетства. Любуясь своей кузиной, он умолк и со
вздохом уступил место маркизу д'Ажуда. «Какое благородное, какое поистине высокое
создание — женщина, способная так любить! — размышлял Эжен. — И этот человек
собирается изменить ей ради какой-то куклы! Как можно изменить ей?» Детская ярость
поднялась в его душе. И он хотел бы припасть к ногам своей кузины, — мечтал о
демоническом могуществе, чтоб унести ее в своем сердце, как орел уносит из долины ввысь
белую козочку-сосунка. Ему казалось унизительным присутствовать в этом огромном музее
красоты, не выставив своей картины — собственной любовницы. «Любовница и царственное
положение — вот знаменье могущества». И он взглянул на г-жу де Нусинген, как смотрит
оскорбленный на своего обидчика. Виконтесса обернулась и одним движением век выразила
ему глубокую благодарность за его скромность. Первый акт кончился.
— Вы достаточно хорошо знакомы с госпожой де Нусинген, чтобы представить ей де
Растиньяка? — спросила она маркиза д'Ажуда.
— Видеть у себя в ложе господина де Растиньяка доставит ей большое удовольствие, —
ответил маркиз.
Красивый португалец встал, взял под руку студента, и в один миг Эжен предстал перед
г-жой де Нусинген.
— Баронесса, — обратился к ней д'Ажуда, — имею честь представить вам шевалье
Эжена де Растиньяка, кузена виконтессы де Босеан. Вы так его обворожили, что я решил ему
доставить всю полноту счастья, сблизив с его кумиром.
Эти слова были сказаны в шутливом тоне, чтобы скрасить их грубоватый смысл, так как
обычно он не вызывает неудовольствия у женщин, если прикрыт хорошей формой. Г-жа де
Нусинген ответила улыбкой и предложила Растиньяку сесть в кресло ее мужа, только что
покинувшего ложу.
— Я не решаюсь предложить вам остаться здесь со мной. Когда имеют счастье быть в
обществе госпожи де Босеан, оттуда не уходят.
— Но если я хочу быть приятным моей кузине, то мне, пожалуй, будет лучше остаться с
вами, — тихо ответил ей Эжен и уже громко добавил: — До прихода маркиза мы говорили с
ней о вас, о вашем изяществе во всем.
Д'Ажуда откланялся и вышел.
— Вы действительно намерены остаться у меня? — спросила баронесса. Тогда мы
ближе познакомимся друг с другом. Госпожа де Ресто уже возбудила во мне большое желание
вас видеть.
— В таком случае графиня очень неискренна — она запретила принимать меня.
— Почему?
— Мне совестно рассказывать о том, что послужило этому причиной, но, поверяя вам
такого рода тайну, я рассчитываю на вашу снисходительность. Ваш батюшка и я — соседи по
квартире. Но что графиня де Ресто — его дочь, мне было неизвестно. Я имел неосторожность,
хотя и совершенно безобидно, заговорить о нем, чем прогневил вашу сестру и ее мужа. Вы не
поверите, каким мещанством показалось их отступничество моей кузине и герцогине де
Ланже. Я описал сцену со мной, и они безумно хохотали. Тогда же госпожа де Босеан, проводя
параллель между вашей сестрой и вами, говорила мне о вас в самых теплых выражениях и
подчеркнула ваше замечательное отношение к моему соседу, господину Горио. Да и как вам
не любить его? Он обожает вас так страстно, что я уже начал ревновать. Сегодня утром мы с
ним беседовали о вас целых два часа. А вечером, проникшись тем, что мне рассказывал ваш