Page 292 - И жили люди на краю

289
безоружен. Застыл в печальном оцепенении. Нет, он до конца
выполнит свою миссию: с мученической покорностью передаст
пакет командиру, а после... Если сердце его не примирится с тем,
что будет происходить... Или чуть переждать, посмотреть, как бы
не было тяжело? Неизвестно, ничего неизвестно...
Вдруг с него сняли повязку, а машина ещё ехала, не сбавляя
скорости. Собственно, это ему показалось; он даже не ощутил,
как она, развернувшись в обратную сторону, замерла у обочины
– до того сильно переживал страшное, опустошающее душу
разочарование от поездки к русским; теперь думалось, что не
выполнил задание полковника.
– Нас доставили на место, господин лейтенант. Просят
сойти, – сказал Тояма.
Накасима спустился на землю нетвёрдыми ногами;
сопровождавший их толстозадый капитан достал из кузова белый
флаг и сунул Накасиме.
– Ещё пригодится. Ждём вас здесь в восемнадцать
ноль-ноль.
Когда Тояма перевёл эти слова, Накасима едва не
вскрикнул: «Прекратите так разговаривать с нами!» Но он
ответил с холодной неопределённостью:
– Как будет приказано.
Возвращались ходко, порой почти бежали; на кочкарнике
Накасима споткнулся, коснувшись руками земли, сплюнул зло
– наверное, русские смотрят им в спину и посмеиваются.
Противные рожи! Из пулемёта бы их!..
На бруствер вышли майор и капитан, протянули руки,
подхватив Накасиму; предложили зайти в укрытие.
– Нет, срочно в штаб... в штаб, – сказал Накасима, тяжело
дыша.
– Скажите, что видели? – попросил майор. – Как с вами
разговаривали?