Page 297 - И жили люди на краю

294
Пулемётная трескотня в долине нарастала. Хабуяси
приложил к глазам бинокль и сразу, как в десяти шагах от себя,
увидел советские танки, выползающие из кустарника; выгнали
они на луговину весь батальон, и солдаты, понимая свою
беззащитность, в страхе бежали по траве, что была им по пояс;
ошалели все – никто не мог догадаться упасть в траву, она
закрыла бы, и машина, возможно, промчалась мимо; они же,
наоборот, липли друг к другу, и их кучками русские
расстреливали и давили. Несколько солдат метнулось в сторону,
к сопке, но танк тут же отсёк им путь и всех уложил. Полковник
хотел опустить бинокль – трудно видеть, как твоих бойцов гонят
по луговине, словно скот. Нет, они не бойцы – трусы, мерзавцы,
не выполнившие задание. Или снайперам всё же удалось? Но кто
доставит донесение? Их же... С десяток уцелевших солдат,
измотанных бегом, кинувших оружие, достигли березняка; танки
сходу врубились в него и, перемолов гусеницами и деревья и
людей, выкатились на дорогу.
В этот момент грохнула их артиллерия; один снаряд
разорвался за бугром, неподалёку от Хабуяси, – осколки
провизжали поверху и пахнуло удушливой гарью. Он вошел в
укрытие; гул разрывов нарастал – всё вокруг содрогалось, как
при землетрясении; да, чересчур похожее ощущение
– доводилось его испытывать, а однажды перед ним разверзлась
провальная трещина, и если б угодил в неё... Тяжко, грохотно
раскололся наверху снаряд, очевидно, вывернув землю до
бетонного перекрытия, и оно заскрежетало, будто сдвигаясь с
опор и разваливаясь. Но это лишь на мгновения представилось.
Бетон нигде даже не треснул. И всё ж Хабуяси стало не по себе:
случайный то был снаряд или русские узнали от военнопленных
о расположении штаба и укрытий командования?
Полковник шагнул к смотровой щели. Над линиями
траншей словно бушевал тайфун, обдавая их огнём и дымом,