Page 295 - И жили люди на краю

292
земле, и вдруг император приказал сложить оружие перед
русскими, этими белыми животными, которые теперь диктуют
условия...
Солдаты – в окопах; пусть там и умирают, останавливая
врага. Но этого мало. Он ошеломит русских контратаками, хотя и
не может перейти в широкое наступление и отбросить врага за
пятидесятую параллель. Ему выпала иная участь – лечь камнем
на дороге. Русские в общем-то споткнулись, не удалось им
перешагнуть сходу. Снова занесут ногу. В этот миг важно
ударить по другой. Да, русские должны узнать стойкость
японского солдата. Их надо наказать и за наглость. Потребовать
«безоговорочной капитуляции»?..
Хабуяси вскочил, что для него было несвойственно;
упрекнув себя в нервозности, посмотрел на оконце почти под
потолком – железные прутья золотило солнце; подумал, что
прекрасно сейчас созерцать мир и окончательно утвердился в
своих расчётах: во-первых, генерал Яхонтов торопится, слишком
торопится на юг и потому, теряя самообладание, требует, чтобы
ему освободили дорогу, во-вторых, генерал сознаёт, что у его
красноармейцев с каждым часом растёт надежда – противник
сложит оружие, эта надежда рождает другую – останутся
живыми. Хорошо, когда у противника есть слабости.
Хабуяси из сейфа взял старый, подаренный отцом пистолет,
сунул под китель за пояс и вышел из кабинета; хладнокровно
выслушав рапорт оперативного дежурного, неспешно, степенно
отдал офицерам приказы – действия стали разворачиваться
стремительно. Рота солдат проползла по кустам, пересекла
дорогу и опушкой леса засеменила к той поляне, где находились
сразу три советских генерала; взвод пехотинцев тоже вышел к
дороге, к тому месту, куда приедет виллис с русскими – их
приказано уничтожить; а сборный батальон занял березнячок,
чтобы, когда противник пойдёт в атаку, ударить по нему