Page 397 - И жили люди на краю

394
– Где ты так долго был? – спросила она.
– Я убираю рис. Очень хороший урожай в этом году. Я,
думаю, получу семьдесят соломенных мешков, и мы с тобою
неплохо станем жить.
Ён Дя прижалась к его груди, он обнял её. А водопад
сильно, весело шумел, расшвыривая холодные капли; ещё
дальше сносило ветром водяную пыль. Капельки серебряным
бисером осыпали душистые волосы Ён Дя. Он ощущал, как все
лицо его уже стало мокрым, но хотел стоять так вечно. Внезапно
Ён Дя выскользнула из его рук и исчезла, словно ушла водою в
песок. Ким в жутком отчаянии закричал и проснулся.
В воздухе дрожала морось – и двуколка, и одежда Дон Хи
были сырыми; жеребец ходил по дощатому перрончику, как
будто в ожидании поезда. Ким запряг его, но не решился
понукнуть, думая, куда же ехать. От леса по зелёному жёлобу
пади подул ветер, и занавесь мороси расползлась, поплыла
клочьями тумана к заливу. По верху серую муть тумана прошили
солнечные лучи, завязли в нём, и от этого он стал сливочным.
Ким пересёк селение – дорога повернула на Тоёхару. В
сопку жеребец брёл медленно, натяжно, словно и ночью таскал за
собою двуколку и уже не было мочи идти. Но по плоской
вытянутой вершине затрусил, как бы разминая тело, и Ким,
опустив вожжи, дал ему волю – пускай сам, как хочет везёт.
Туман плавно разрывался на ветках деревьев, кое-где уже
тронутых прожелтью, и опадал в травы мокротой. Дорогу шустро
перебежал заяц.
Впереди вдоль левого кювета семенил низкий сутуловатый
мужчина в клетчатом кимоно. Он, кажется, смотрел только себе
под ноги и ничего не слышал – голову поднял лишь, когда
жеребец был рядом. Удивлённые глаза на добром растерянном
лице и согнутая в локте, слегка трясущаяся рука, – вот что в
первые мгновения увидел Дон Хи. Затем остановил взгляд на