Page 633 - И жили люди на краю

630
проводят осмотр всего населения, особенно того, которое
возвращается из тайги; больных госпитализируют, лечение
бесплатное, но поскольку ни врачи, ни санитары не говорят
по-японски, то они не знают, кого лечат, и порой найти человека
очень трудно. Однако он, переводчик Сато Турозо, обещает
писателю найти его жену и сына.
– Не беспокойтесь, выздоравливайте, – сказал он
напоследок. – Сейчас вам дадут ужин. Пища, к сожалению, не
наша. Каша перловая, компот. Для организма полезно.
Но переводчик не отыскал жену и сына Моэдо ни в списках
больных, ни в списках умерших. Выйдя из госпиталя, Моэдо
заторопился домой, представляя: сейчас откроет дверь и увидит
Марико и Моити, и они, обрадованные, скажут, что везде искали
его и не могли найти. Когда он вошёл в дом, в большой комнате
на каких-то ящиках сидели три русских офицера; они ели сухую
колбасу с белым хлебом; на столике стояла бутылка и открытая
банка тушёнки. Плечистый красивый офицер, наверное, старший
по званию, нахмурился, разглядывая Моэдо. Затем что-то
насмешливо спросил. Моэдо в госпитале выучил несколько
русских слов; он сказал:
– Не понимай.
Старший офицер махнул рукой, словно кого-то оттолкнул
от себя, налил из бутылки в стаканы; офицеры выпили, и
старший, следя исподлобья за Моэдо, прошедшим на кухню,
снова что-то спросил, но уже сердито.
– Не понимай, – ответил Моэдо.
Старший офицер поднялся, подошёл к Моэдо, вытащив из
кармана маленькую книжечку, и, водя по ней длинным пальцем,
проговорил с усилием и нараспев по-японски:
– Вы кто?
Моэдо вспомнил ещё одно русское слово:
– Казяина.