Page 628 - И жили люди на краю

625
Моэдо на самом деле нашёл жену и детей у ручья. Дочь
Эмико лежала в жару, изголодавшийся сын Моити – он всегда
любил сытно покушать – смотрел беспокойными искренними
глазами, умоляя сказать, сколько ещё они будут прятаться в
тайге. Жена Марико за эти дни сильно состарилась и почернела
лицом, как старуха; её мучила тревога за детей и безнадёжность
положения.
Продукты, что принёс он, ели молча. Эмико глотала с
трудом, Моити жевал торопливо и поглядывал на петуха – тот
под деревом разгребал палую листву и склёвывал червяков.
– Завтра утром пойдём домой, – сказал Моэдо.
– Я не могу, – всхлипнула Эмико.
– Мы тебя понесём. Я, мама и Моити поможет.
– Обязательно, – оживился Моити. – Если я хорошо поем,
то я один понесу тебя на спине. Папа, а куда люди идут?
К ним приблизилась толпа женщин; сперва щуплая
высоколобая, с белыми, словно осыпанными солью висками,
спросила: правда ли, что русские, одержав победу, не
расстреливают и не вешают мирных людей? Затем заговорили
остальные; их интересовало: неужели те, кто остался в Тоёхаре,
так и живут в домах, а беженцы из других городов не платят за
дорогу домой?
Моэдо с сожалением подумал, что у него самые скудные
сведения о том, что происходит в городе; он чистосердечно
признался в этом и рассказал про то, что видел сам, в частности,
японцы, как и раньше, по улицам ходят и ездят на велосипедах,
никто их не задерживает; задерживают, как он понял, только
ночью. Ещё он сообщил, что семья его решила вернуться домой.
Толпа зашумела – женщины тоже желали покинуть тайгу,
но они боялись: не случилось ли что с теми русскими солдатами?
Оказалось, когда беженцы входили в эту долину, им встретились
два русских солдата. Их все очень испугались. А они,