Page 679 - И жили люди на краю

676
вечер эта глупая дикарка накинула себе на шею петлю и
прыгнула из окна. Рама вылетела вслед за ней... Вышла я, а она,
дрянь, лежит распластанная, пена изо рта – подыхает. Велела
бросить в сарай. Если еще не подохла, добьём. Жаль, не вычту за
порванные простыни и сломанную раму. А после вы... с таким
сообщением. Чего же теперь ждать?
– Всего. Русских нельзя недооценивать. У них большие
силы, – всё так же холодно проговорил капитан; дождь ливанул
жёстко, шумно, и Ён Дя расслышала лишь обрывки фраз: –...
подойдут, прорвутся... ликвидировать до единой... кореянки они,
понимаешь?.. Следов не должно быть...
Ён Дя мертвела от ужаса. Она понимала: если выйдет
капитан или хозяйка и увидят её – пропала, убьют на месте.
Бежать, немедленно бежать отсюда, но ноги, словно влипли в
грязь, не оторвать.
– Какой тайфун! – сказала хозяйка громко, как бы для
кого-то.
Капитан отозвался не сразу:
– Может, это последний мирный вечер. Но я буду недалеко
отсюда. В случае чего придёт с солдатами лейтенант Мицуо.
А сейчас постарайся, пусть каждый офицер получит
удовольствие.
Ён Дя ещё немного постояла, прислушиваясь; убедившись,
что хозяйка и капитан ушли, кинулась прочь от дома. Бежала изо
всех сил и чуть не врезалась в колючую проволоку – тугие частые
нити тянулись от столба к столбу. Ён Дя попыталась раздвинуть
их – не поддались, оказалось, они перепутаны другими сверху
вниз. Она заметалась, как попавшая в клетку птица. Не выбраться
ей, никогда не выбраться! Семенила, оскальзываясь, спотыкаясь,
вдоль загороди, всё явственнее ощущая свою обречённость. Вот
она, воля – за проволокой. Но как на неё выбраться? Не суждено
домашней утке летать над лесом. Здесь её заживо ощипают...