Page 38 - Дуэль

— Только не у меня дома… — сказала она холодно. — Уведите меня куда-нибудь.
— Пойдемте к Мюридову. Самое лучшее.
— Где это?
— Около старого вала.
Она быстро пошла по улице и потом повернула в переулок, который вел к горам. Было
темно. Кое-где на мостовой лежали бледные световые полосы от освещенных окон, и ей
казалось, что она, как муха, то попадает в чернила, то опять выползает из них на свет.
Кирилин шел за нею. На одном месте он споткнулся, едва не упал и засмеялся.
«Он пьян… — подумала Надежда Федоровна. — Всё равно… всё равно… Пусть».
Ачмианов тоже скоро простился с компанией и пошел вслед за Надеждой Федоровной,
чтобы пригласить ее покататься на лодке. Он подошел к ее дому и посмотрел через
палисадник: окна были открыты настежь, огня не было.
— Надежда Федоровна! — позвал он.
Прошла минута. Он опять позвал.
— Кто там? — послышался голос Ольги.
— Надежда Федоровна дома?
— Нету. Еще не приходила.
«Странно… Очень странно, — подумал Ачмианов, начиная чувствовать сильное
беспокойство. — Она пошла домой…»
Он прошелся по бульвару, потом по улице и заглянул в окна к Шешковскому. Лаевский
без сюртука сидел у стола и внимательно смотрел в карты.
— Странно, странно… — пробормотал Ачмианов, и при воспоминании об истерике,
которая была с Лаевским, ему стало стыдно. — Если она не дома, то где же?
Он опять пошел к квартире Надежды Федоровны и посмотрел на темные окна.
«Это обман, обман…» — думал он, вспоминая, что она же сама, встретясь с ним
сегодня в полдень у Битюговых, обещала вместе кататься вечером на лодке.
Окна в том доме, где жил Кирилин, были темны, и у ворот на лавочке сидел городовой
и спал. Ачмианову, когда он посмотрел на окна и на городового, стало всё ясно. Он решил
идти домой и пошел, но очутился опять около квартиры Надежды Федоровны. Тут он сел на
лавочку и снял шляпу, чувствуя, что его голова горит от ревности и обиды.
В городской церкви били часы только два раза в сутки: в полдень и в полночь. Вскоре
после того, как они пробили полночь, послышались торопливые шаги.
— Значит, завтра вечером опять у Мюридова! — услышал Ачмианов и узнал голос
Кирилина. — В восемь часов. До свиданья-с!
Около палисадника показалась Надежда Федоровна. Не замечая, что на лавочке сидит
Ачмианов, она прошла тенью мимо него, отворила калитку и, оставив ее отпертою, вошла в
дом. У себя в комнате она зажгла свечу, быстро разделась, но не легла в постель, а
опустилась перед стулом на колени, обняла его и припала к нему лбом.
Лаевский вернулся домой в третьем часу.

XV

Решив лгать не сразу, а по частям. Лаевский на другой день, во втором часу, пошел к
Самойленку попросить денег, чтобы уехать непременно в субботу. После вчерашней
истерики, которая к тяжелому состоянию его души прибавила еще острое чувство стыда,
оставаться в городе было немыслимо. Если Самойленко будет настаивать на своих условиях,
думал он, то можно будет согласиться на них и взять деньги, а завтра, в самый час отъезда,
сказать, что Надежда Федоровна отказалась ехать; с вечера ее можно будет уговорить, что
всё это делается для ее же пользы. Если же Самойленко, находящийся под очевидным
влиянием фон Корена, совершенно откажет в деньгах или предложит какие-нибудь новые
условия, то он, Лаевский, сегодня же уедет на грузовом пароходе, или даже на паруснике, в
Новый Афон или Новороссийск, пошлет оттуда матери унизительную телеграмму и будет