Page 132 - Мартин Иден

Глава 20

Мартина опять одолело желание писать. Рассказы и стихи сими собой
возникали в голове, и он делал заметки на будущее, когда выложит все это
на бумагу. Но не писал. Устроил себе короткие каникулы, решил посвятить
их любви и отдыху, и в том и в другом преуспевал. Скоро жизнь уже опять
бурлила в нем, и каждый раз при встрече с ним Руфь в первую минуту по-
прежнему ошеломляли его сила и могучее здоровье.
– Будь осторожна, – снова предупредила ее мать. – Боюсь, ты слишком
часто видишься с Мартином Иденом.
Но Руфь смеялась– ей ничто не грозит. Она уверена в себе, и ведь
через считанные дни он уходит в плаванье. А потом, когда возвратится, она
будет уже гостить на другом краю континента. Однако его сила и могучее
здоровье завораживали ее. Ему тоже сказали о ее предполагаемом отъезде,

и он чувствовал, что надо спешить. Но он понятия не имел, как ухаживать
за такой девушкой. Да еще мешал богатый опыт обращения с девушками и
женщинами нимало на нее не похожими. Они знали, что такое любовь, и
жизнь, и флирт, Руфь же ровно ничего об этом не знала. Ее поразительное
целомудрие страшило его, замораживало готовые сорваться с языка пылкие
слова. помимо его воли убеждало, что он ее недостоин. Мешало и другое.
Он никогда еще не любил. В его насыщенном событиями прошлом
женщины нравились ему, иные увлекали, а вот настоящей любви он не
знал. Стоило небрежно, по-хозяйски свистнуть, и женщина уже тут как тут.
То были просто развлечения, эпизоды, часть игры, в которую играют
мужчины, но почти всегда далеко не самая важная для них часть. А теперь
он впервые оказался в роли просителя– нежного, робкого, неуверенного.
Он не знал, как себя вести, не знал языка любви, а кристальная чистота
любимой пугала его.
Сталкиваясь с жизнью, в самых разных ее обличьях, кружась в
изменчивом ее водовороте, Мартин усвоил одно правило: когда играешь в

незнакомую игру, первый ход предоставь другому. Правило это выручало
его тысячи раз, да в придачу отточило его наблюдательность. Он умел
приглядываться к тому, что незнакомо, и дождаться, когда обнаружится, в
чем тут слабость, где уязвимое место. Все равно как в кулачном бою
пробными ударами пытаться обнаружить слабину противника. И
обнаружив ее, – этому его научил долгий опыт – использовать ее,
использовать вовсю.