Page 7 - Накануне
P. 7
Николаю Артемьевичу минуло двадцать пять лет, когда он «подцепил» Анну
Васильевну; он вышел в отставку и поехал в деревню хозяйничать. Деревенское житье ему
скоро надоело, имение же было оброчное; он поселился в Москве, в доме жены. В молодости
он ни в какие игры не играл, а тут пристрастился к лото, а когда запретили лото, к ералашу.
Дома он скучал; сошелся со вдовой немецкого происхождения и проводил у ней почти все
время. На лето пятьдесят третьего года он не переехал в Кунцево: он остался в Москве, будто
бы для того, чтобы пользоваться минеральными водами; в сущности, ему не хотелось
расстаться с своею вдовой. Впрочем, он и с ней разговаривал мало, а также больше спорил о
том, можно ли предвидеть погоду и т.д. Раз кто-то назвал его frondeur; это название очень
ему понравилось. «Да, — думал он, самодовольно опуская углы губ и покачиваясь, — меня
удовлетворить не легко; меня не надуешь». Фрондерство Николая Артемьевича состояло в
том, что он услышит, например, слово «нервы» и скажет: «А что такое нервы?» — или
кто-нибудь упомянет при нем об успехах астрономии, а он скажет: «А вы верите в
астрономию?» Когда же он хотел окончательно сразить противника, он говорил: «Все это
одни фразы». Должно сознаться, что многим лицам такого рода возражения казались (и до
сих пор кажутся) неопровержимыми; но Николай Артемьевич никак не подозревал того, что
Августина Христиановна в письмах к своей кузине, Феодолинде Петерзилиус, называла его:
2
mein Pinselchen .
Жена Николая Артемьевича, Анна Васильевна, была маленькая и худенькая женщина, с
тонкими чертами лица, склонная к волнению и грусти. В пансионе она занималась музыкой и
читала романы, потом все это бросила: стала рядиться, и это оставила; занялась было
воспитанием дочери, и тут ослабела и передала ее на руки к гувернантке; кончилось тем, что
она только и делала, что грустила и тихо волновалась. Рождение Елены Николаевны
расстроило ее здоровье, и она уже не могла более иметь детей; Николай Артемьевич намекал
на это обстоятельство, оправдывая свое знакомство с Августиной Христиановной.
Неверность мужа очень огорчала Анну Васильевну; особенно больно ей было то, что он
однажды обманом подарил своей немке пару серых лошадей с ее, Анны Васильевны,
собственного завода. В глаза она его никогда не упрекала, но украдкой жаловалась на него
поочередно всем в доме, даже дочери. Анна Васильевна не любила выезжать; ей было
приятно, когда у ней сидел гость и рассказывал что-нибудь; в одиночестве она тотчас
занемогала. Сердце у ней было очень любящее и мягкое: жизнь ее скоро перемолола.
Павел Яковлевич Шубин доводился ей троюродным племянником. Отец его служил в
Москве. Братья его поступили в кадетские корпуса; он был самый младший, любимец
матери, нежного телосложения: он остался дома. Его назначали в университет и с трудом
поддерживали в гимназии. С ранних лет начал он оказывать наклонность к ваянию;
тяжеловесный сенатор Волгин увидал однажды одну его статуэтку у его тетки (ему было
тогда лет шестнадцать) и объявил, что намерен покровительствовать юному таланту.
Внезапная смерть отца Шубина чуть было не изменила всей будущности молодого человека.
Сенатор, покровитель талантов, подарил ему гипсовый бюст Гомера — и только; но Анна
Васильевна помогла ему деньгами, и он, с грехом пополам, девятнадцати лет поступил в
университет, на медицинский факультет. Павел не чувствовал никакого расположения к
медицине, но, по существовавшему в то время штату студентов, ни в какой другой факультет
поступить было невозможно; притом он надеялся поучиться анатомии. Но он не выучился
анатомии; на второй курс он не перешел и, не дождавшись экзамена, вышел из университета
с тем, чтобы посвятиться исключительно своему призванию. Он трудился усердно, но
урывками; скитался по окрестностям Москвы, лепил и рисовал портреты крестьянских
девок, сходился с равными лицами, молодыми и старыми, высокого и низкого полета,
италиянскими формовщиками и русскими художниками, слышать не хотел об академии и не
признавал ни одного профессора. Талантом он обладал положительным, — его начали знать
2 мой дурачок (нем.)