Page 50 - СКАЗКИ

кстати целый лес основ выворотил. Наконец забрался ночью в типографию, станки разбил,
шрифт смешал, а произведения ума человеческого в отхожую яму свалил.
Сделавши все это, сел, сукин сын, на корточки и ждет поощрения.
Однако ожидания его не сбылись.
Хотя Осел, воспользовавшись первым же случаем, подвиги Топтыгина в лучшем виде
расписал, но Лев не только не наградил его, но собственно-лапно на Ословом докладе сбоку
нацарапал: «Не верю, штоп сей офицер храбр был note_68; ибо это тот самый Таптыгин,
который маво Любимова Чижика сиел!»
И приказал отчислить его по инфантерии note_69.
Так и остался Топтыгин 1-й майором навек. А если б он прямо с типографий начал –
быть бы ему теперь генералом.

II. ТОПТЫГИН 2-й

Но бывает и так, что даже блестящие злодеяния впрок не идут. Плачевный пример
этому суждено было представить другому Топтыгину.
В то самое время, когда Топтыгин 1-й отличался в своей трущобе, в другую такую же
трущобу послал Лев другого воеводу, тоже майора и тоже Топтыгина. Этот был умнее своего
тезки и, что всего важнее, понимал, что в деле административной репутации от первого шага
зависит все будущее администратора. Поэтому, еще до получения прогонных денег note_70
он зрело обдумал свой план кампании и тогда только побежал на воеводство.
Тем не менее карьера его была еще менее продолжительна, нежели Топтыгина 1-го.
Главным образом, он рассчитывал на то, что как приедет на место, так сейчас же
разорит типографию: это и Осел ему советовал. Оказалось, однако ж, что во вверенной ему
трущобе ни одной типографии нет; хотя же старожилы и припоминали, что существовал
некогда – вон под той сосной – казенный ручной станок, который лесные куранты тискал
note_71, но еще при Магницком этот станок был публично сожжен, а оставлено было только
цензурное ведомство, которое возложило обязанность, исполнявшуюся курантами, на
скворцов. Последние каждое утро, летая по лесу, разносили политические новости дня, и
никто от того никаких неудобств не ощущал. Затем известно было еще, что дятел на
древесной коре, не переставаючи, пишет «Историю лесной трущобы», но и эту кору, по мере
начертания на ней письмен, точили и растаскивали воры-муравьи. И, таким образом, лесные
мужики жили, не зная ни прошедшего, ни настоящего и не заглядывая в будущее. Или,
другими словами, слонялись из угла в угол, окутанные мраком времен.

note_68
«…не верю, штоп сей офицер храбр был…» – Впервые стилистический оборот «Сумлеваюсь, штоп…»
применен Салтыковым-Щедриным в «Современной идиллии» (XV, кн. 1, с. 175), где авторами его выступают
граф Аракчеев и генерал Битый. Известный в широких общественных кругах России этот оборот восходит к
малограмотным резолюциям генерала Н. О. Сухозанета, бывшего военным министром в 1856-1861 гг. Генерал
Сухозанет «был до того несоответствен в смысле современной науки, – вспоминал А. Ф. Кони, – что некоторые
его резолюции не забыты до сих пор, как, например, приписываемая ему: «сумлеваюсь, штоб Прискорб
(Брискорп) мог оболванить эфто дело кюлю (к июлю)» «(см.: К о н и А. Ф. Собр. соч. М., 1968. Т. 5. С. 223;
Иванов Г. В. Заметки филолога // Вести. Ленингр. ун-та. 1965. № 20. С. 146-147 (Сер. истории, языка и
литературы. Вып. 4)).

note_69
…отчислить его по инфантерии. . .– т. е. уволить в отставку. Инфантерия – пехотные войска.

note_70
Прогонные деньги – плата за проезд на почтовых лошадях.

note_71
Куранты – первые русские рукописные газеты XVII в. Составлялись в Посольском приказе для информации
правительства о зарубежных делах.