Page 563 - Архипелаг ГУЛаг

быть, только в сталинской голове) с экономическими замыслами. Да не лагерями ли (и
ссылкой) вышли из кризисной безработицы 20–х годов? С 1930 года не рытьё каналов
изобреталось для дремлющих лагерей, но срочно соскребались лагеря для задуманных
каналов. Не число реальных «преступников» (или даже «сомнительных лиц») определило
деятельность судов, но — заявки хозяйственных управлений. При начале Беломора сразу
сказалась нехватка соловецких зэков, и выяснилось, что три года— слишком короткий,
нерентабельный срок для Пятьдесят Восьмой, что надо засуживать их на две пятилетки
сразу.
В чём лагеря оказались экономически выгодными — было предсказано ещё Томасом
Мором, прадедушкой социализма, в его «Утопии». Для работ унизительных и особо
тяжёлых, которых никто не захочет делать при социализме, — вот для чего пришёлся труд
зэков. Для работ в отдалённых диких местностях, где много лет можно будет не строить
жилья, школ, больниц и магазинов. Для работ кайлом и лопатой— в расцвете Двадцатого
века. Для воздвижения великих строек социализма, когда к этому нет ещё экономических
средств.
На великом Беломорканале даже автомашина была в редкость. Всё создавалось, как в
лагере говорят, «пердячим паром».
На ещё более великом Волгоканале (в 7 раз большем по объёму работ, чем Беломор, и
сравнимом с Панамским и Суэцким) было прорыто 128 километров длины глубиною более 5
метров с шириной вверху 85 метров и всё почти— киркой, лопатой и тачкой 368 . Будущее
дно Рыбинского моря было покрыто массивами леса. Весь его свалили вручную, не видавши
в глаза электропил, а уж сучья и хворост жгли полные инвалиды.
Кто бы это, если не заключённые, работали б на лесоповале по 10 часов, ещё идя в
предутренней темноте 7 километров до леса и столько же вечером назад, при
тридцатиградусном морозе и не зная в году других выходных, кроме 1 мая и 7 ноября
(Волголаг, 1937)?
Кто бы это, если не туземцы, корчевали бы пни зимой? На открытых приисках Колымы
тащили бы лямками на себе короба с добытою породою? Лес, поваленный в километре от
реки Коин (притока Выми), по глубокому снегу на финских подсанках тянули бы по двое,
впрягшись в хомуты (петля хомута для мягкости обшивалась лоскутьями ветхой одежды,
хомут надевался через одно плечо)?
Правда, уверяет нас полномочный коммунистический журналист Ю.Жуков 369 , что
подобно тому и комсомольцы строили Комсомольск–на–Амуре (1932): валили без топоров,
не имея кузни, не получая хлеба и вымирая от цынги. И восхищается: ах, как мы героически
строили! А не подобней ли было бы возмутиться: кто это, не любя своего народа, послал их
так строить? Да что ж возмущаться? Мы–то знаем, какие «комсомольцы» строили
Комсомольск. Теперь пишут, что те «комсомольцы» и Магадан основали.
А кого можно было в джезказганские рудники на 12–часовой рабочий день спускать на
сухое бурение? — туманом стоит силикатная пыль от вмещающей породы, масок нет, и
через 4 месяца с необратимым силикозом отправляют человека умирать. Кого можно было в
не укреплённые от завалов, в не защищенные от затопления шахты спускать на лифтах без
тормозных башмаков? Для кого одних в XX веке не надо было тратиться на разорительную
технику безопасности?
И как же это лагеря были экономически невыгодны?..
Прочтите, прочтите в «Мёртвой дороге» Побожия эту картину высадки и выгрузки с
лихтеров на реке Таз, эту полярную Илиаду сталинской эпохи: как в дикой тундре, где не
ступала человеческая нога, муравьи–заключённые под муравьиным конвоем тащат на себе

368 Когда катаетесь на катере по каналу— помяните всякий раз лежащих там на дне.

369 Ю. Жуков. Песок и самородки // Литературная газета, 5, 12, 14, 21 ноября 1963.