Page 53 - Белая гвардия

— Слушаю-с, господин полковник.
Турбин потоптался на месте. Малышев вынул портсигар и предложил ему папиросу.
Турбин в ответ зажег спичку. Загорелись две красные звездочки, и тут же сразу стало
ясно, что значительно потемнело. Малышев беспокойно глянул вверх, где смутно белели
дуговые шары, потом вышел в коридор.
— Поручик Мышлаевский. Пожалуйте сюда. Вот что-с: поручаю вам электрическое
освещение здания полностью. Потрудитесь в кратчайший срок осветить. Будьте любезны
овладеть им настолько, чтобы в любое мгновение вы могли его всюду не только зажечь,
но и потушить. И ответственность за освещение целиком ваша.

Мышлаевский козырнул, круто повернулся. Трубач пискнул и прекратил. Мышлаевский,
бренча шпорами — топы-топы-топы, — покатился по парадной лестнице с такой
быстротой, словно поехал на коньках. Через минуту откуда-то снизу раздались его
громовые удары кулаками куда-то и командные вопли. И в ответ им, в парадном
подъезде, куда вел широченный двускатный вестибюль, дав слабый отблеск на портрет
Александра, вспыхнул свет. Малышев от удовольствия даже приоткрыл рот и обратился
к Турбину:
— Нет, черт возьми… Это действительно офицер. Видали?

А снизу на лестнице показалась фигурка и медленно полезла по ступеням вверх. Когда
она повернула на первой площадке, и Малышев и Турбин, свесившись с перил,
разглядели ее. Фигурка шла на разъезжающихся больных ногах и трясла белой головой.
На фигурке была широкая двубортная куртка с серебряными пуговицами и цветными
зелеными петлицами. В прыгающих руках у фигурки торчал огромный ключ.
Мышлаевский поднимался сзади и изредка покрикивал:
— Живее, живее, старикан! Что ползешь, как вошь по струне?

— Ваше… ваше… — шамкал и шаркал тихонько старик. Из мглы на площадке вынырнул
Карась, за ним другой, высокий офицер, потом два юнкера и, наконец, вострорылый
пулемет. Фигурка метнулась в ужасе, согнулась, согнулась и в пояс поклонилась
пулемету.
— Ваше высокоблагородие, — бормотала она.

Наверху фигурка трясущимися руками, тычась в полутьме, открыла продолговатый ящик
на стене, и белое пятно глянуло из него. Старик сунул руку куда-то, щелкнул, и
мгновенно залило верхнюю площадь вестибюля, вход в актовый зал и коридор.
Тьма свернулась и убежала в его концы. Мышлаевский овладел ключом моментально, и,
просунув руку в ящик, начал играть, щелкая черными ручками. Свет, ослепительный до
того, что даже отливал в розовое, то загорался, то исчезал. Вспыхнули шары в зале и
погасли. Неожиданно загорелись два шара по концам коридора, и тьма, кувыркнувшись,
улизнула совсем.
— Как? эй! — кричал Мышлаевский.

— Погасло, — отвечали голоса снизу из провала вестибюля.
— Есть! Горит! — кричали снизу.

Вдоволь наигравшись, Мышлаевский окончательно зажег зал, коридор и рефлектор над
Александром, запер ящик на ключ и опустил его в карман.

— Катись, старикан, спать, — молвил он успокоительно, — все в полном порядке.
Старик виновато заморгал подслеповатыми глазами:

— А ключик-то? ключик… ваше высокоблагородие… Как же? У вас, что ли, будет?
— Ключик у меня будет. Вот именно.

Старик потрясся еще немножко и медленно стал уходить.