Page 104 - Чевенгур

его, как в тихом озере, плавали обломки когда-то виденного мира и встреченных событий, но
никогда в одно целое эти обломки не слеплялись, не имея для Чепурного ни связи, ни живого
смысла. Он помнил плетни в Тамбовской губернии, фамилии и лица нищих, цвет
артиллерийского огня на фронте, знал буквально учение Ленина, но все эти ясные
воспоминания плавали в его уме стихийно и никакого полезного понятия не составляли.
Алексей Алексеевич говорил, что есть ровная степь и по той степи идут люди, ищущие
своего существования вдалеке; дорога им дальняя, а из родного дома они ничего, кроме
своего тела, не берут. И поэтому они меняли рабочую плоть на пищу, отчего в течение
долголетия произошел Чевенгур: в нем собралось население. С тех пор прохожие рабочие
ушли, а город остался, надеясь на бога.
— А ты тоже рабочее тело на пустяк пищи менял? — спросил Чепурный.
— Нет, — сказал Алексей Алексеевич, — я человек служащий, мое дело
— мысль на бумаге.
Во мне сейчас стронулось одно талантливое чувство, — произнес далее Чепурный. —
Нет вот у меня секретаря, что мог бы меня сразу записывать!.. В первую очередь необходимо
ликвидировать плоть нетрудовых элементов!..
С тех пор Алексей Алексеевич не видел Чепурного и, что случилось в Чевенгуре, не
знал. Земский комитет был, конечно, срочно и навсегда упразднен, а члены его разошлись по
своим родственникам. Нынче же Полюбезьев хотел свидания с Чепурным на другую тему —
теперь он в социализме благодаря объявленной Лениным кооперации почувствовал живую
святость и желал Советской власти добра. Ни одного знакомого человека Алексею
Алексеевичу не встретилось — ходили какие-то худые люди и думали о чем-то будущем. На
самой околице Чевенгура человек двадцать тихо передвигали деревянный дом, а два
всадника с радостью наблюдали работу.
Одного всадника Полюбезьев узнал.
— Товарищ Чепурный! Разрешите вызвать вас на краткое собеседование.
— Полюбезьев! — узнал Алексея Алексеевича Чепурный, помнивший все
конкретное. — Говори, пожалуйста, что тебе причитается.
— Мне о кооперации хочется вкратце сказать… Читали, товарищ Чепурный, про
нравственный путь к социализму в газете обездоленных под тем же названием, а именно
«Беднота»?
Чепурный ничего не читал.
— Какая кооперация? Какой тебе путь, когда мы дошли? Что ты, дорогой гражданин!
Это вы тут жили ради бога на рабочей дороге. Теперь, братец ты мой, путей нету — люди
доехали.
— Куда? — покорно спросил Алексей Алексеевич, утрачивая кооперативную надежду
в сердце.
— Как куда? — в коммунизм жизни. Читал Карла Маркса?
— Нет, товарищ Чепурный.
— А вот надо читать, дорогой товарищ: история уж кончилась, а ты и не заметил.
Алексей Алексеевич смолк без вопроса и пошел вдаль, где росли старые травы, жили
прежние люди и ждала мужа жена-старушка. Там, может быть, грустно и трудно живется, но
там Алексей Алексеевич родился, рос и плакал иногда в молодых летах. Он вспомнил свою
домашнюю мебель, свой ветхий двор, супругу и был рад, что они тоже не знали Карла
Маркса и поэтому не расстанутся со своим мужем и хозяином.
Копенкин не успел прочитать Карла Маркса и смутился перед образованностью
Чепурного.
— А что? — спросил Копенкин. — У вас здесь обязательно читают Карла Маркса?
Чепурный прекратил беспокойство Копенкина:
— Да это я человека попугал. Я и сам его сроду не читал. Так, слышал кое-что на
митингах — вот и агитирую. Да и не нужно читать: это, знаешь, раньше люди читали да
писали, а жить