Page 110 - Глазами клоуна

вещей и поджег; все, что валялось вокруг, я ногой подталкивал в бушующее пламя, а потом
подобрал последние лоскутки, бумажки, засушенные цветы, колосья и связки писем и тоже
кинул их в огонь. Побежал в столовую, схватил с серванта салфетку Генриэтты в желтом
кольце и швырнул ее вслед остальным вещам. Лео рассказал мне после, что все это
продолжалось минут пять, а то и меньше; пока мои домашние сообразили, что происходит,
костер уже пылал, и я все побросал в огонь. Дело не обошлось без американского офицера,
который решил, что я сжигаю секретные документы: материалы фашистского «вервольфа»;
но когда офицер прибыл на место происшествия, почти все сгорело, остались только черные
уродливые головешки, испускавшие удушливый чад; он хотел было поднять уцелевшую
связку писем, но я выбил ее из рук офицера и выплеснул остатки бензина из канистры в
костер. Под самый конец появилась пожарная команда со смехотворно длинными шлангами,
и какой-то пожарник в глубине сада смехотворно высоким голосом отдал самую
смехотворную команду из всех, какие я когда-либо слышал: «Вода — марш!»; они без
всякого стыда поливали из своих огромных шлангов это жалкое пепелище, а когда в окне
занялась рама, один из пожарников направил на нее струю воды, устроив в комнате
форменный потоп; паркет покоробился, и мать убивалась из-за того, что пол испортился; она
названивала во все страховые общества, чтобы узнать, что это было — ущерб от воды, ущерб
от огня, а может, повреждение застрахованного имущества.
Я глотнул из горлышка, опять сунул бутылку в карман и ощупал, колено. Когда я
лежал, оно болело меньше. Если я успокоюсь и возьму себя в руки, опухоль спадет и боль
отпустит. Можно будет раздобыть пустой ящик из-под апельсинов, сесть где-нибудь перед
вокзалом и, аккомпанируя себе на гитаре, петь литанию деве Марии. Шляпу или кепку я как
бы невзначай положу рядом с собой на ступеньки, и, если какой-нибудь прохожий
догадается бросить мне монетку, другие последуют его примеру. Мне нужны деньги хотя бы
потому, что у меня почти не осталось курева. Лучше всего положить в шляпу одну
десятипфенниговую монетку и две монетки по пять пфеннигов. Думаю, что Лео, во всяком
случае, обеспечит меня этой суммой. Я уже видел себя сидящим на ступеньках, видел свое
набеленное лицо на фоне темного вокзала; голубое трико, черный твидовый пиджак и
зеленые вельветовые брюки; стараясь перекричать уличный шум, я «затягиваю»: «Rosa
9
mystica ora pro nobis — turris Davidica — ora pro nobis — virgo fidelis — ora pro nobis» . Я
буду сидеть на вокзале в часы, когда приходят поезда из Рима, дожидаясь, пока прибудет
моя coniux infidelis 10 и ее католик супруг. Их венчанию сопутствовали, наверное,
мучительные раздумья... Мария не была вдовой, не была разведенной женой и уже не была
(случайно я это знаю точно) непорочной девой; Зоммервильд, вероятно, рвал на себе волосы:
невеста без флердоранжа портила ему всю эстетическую сторону дела. Или, может, у них
существуют специальные церковные правила для падших женщин бывших наложниц
клоунов? Что подумал епископ, проводивший свадебную церемонию? Меньше, чем на
епископа, они, конечно, не могли согласиться. Однажды Мария затащила меня в
епископскую резиденцию; большое впечатление произвела на меня вся эта процедура с
возложением и низложением митры, с надеванием и сниманием белой повязки, с
перекладыванием епископского жезла с одного места на другое и с заменой белой повязки
красной; будучи «впечатлительной артистической натурой», я знаю толк в эстетике
повторов.
Я снова подумал о пантомиме с ключами. Надо достать пластилин, сделать на нем
оттиск ключа и залить этот оттиск водой, а потом «испечь» несколько ключей в
холодильнике. Надеюсь, я достану небольшой портативный холодильник, в котором смогу

9 Таинственная роза — молись о нас — твердыня Давидова — молись о нас — дева верная — молись о нас
(лат. ); — обращение к деве Марии.

10 Супруга неверная (лат. ).