Page 121 - Живые и мертвые

– Тогда ложись, веди огонь! Сейчас фрицы опять явятся.
Мимо них пробежали и залегли между деревьями еще несколько танкистов и
пехотинцев. Все напряженно вглядывались назад, в гущу леса, туда, куда Хорышев повернул
хоботом свой пулемет.
Не глядя на Золотарева, он спросил:
– Один?
– С Синцовым шли.
– А где политрук?
– Он тяжело раненный. Тут, недалеко. Вы дайте мне кого-нибудь. Мы вытащим.
– А где ты его оставил?..
Золотарев показал пальцем примерно туда, где он, по его расчетам, оставил Синцова.
– А куда ранение? – наверное, уже прикидывая в уме, как лучше вытащить политрука,
спросил Золотарева взводный, но, прервав себя на полуслове, прижался к земле: над их
головами по деревьям, сбивая ржавые листья, застучали автоматные очереди. – Вы нас на
испуг берете, а мы вас на мушку! – выругавшись, закричал Хорышев и дал первую очередь
раньше, чем Золотарев увидел цель, по которой он стрелял.
Потом ее увидел и Золотарев: между деревьями перебегали немцы.
Как только застучал пулемет, рядом застучал еще один, ручной, правей, подальше –
станковый.
А над головой били по веткам немецкие автоматные очереди.
Золотарев успел несколько раз выстрелить по перебегавшим немцам. Потом немцы
залегли.
Хорышев дал сигнал для перебежки. Они перебежали метров на сто и снова заняли
позицию.
Немцы и тут не заставили себя ждать: между деревьями стали рваться легкие ротные
мины, и опять показались перебегавшие фигуры.
Пулеметы Хорышева и другие, справа от него, снова открыли огонь и, прижав немцев к
земле, опять переменили позиции.
– Как же быть? – подползая к Хорышеву, спросил Золотарев. – Дайте мне бойца, я
схожу, найду политрука…
– Куда ты теперь сходишь? – оборвал его Хорышев. – Дурья башка. Ну, куда, покажи,
куда?!
И Золотарев безнадежно показал рукой, уже и сам видя, что теперь по ходу боя между
ними и тем местом, куда он думал идти, оказались немцы.
– Сразу тащить надо было, а теперь что же!.. – сердито сказал Хорышев.
– Тогда я один пойду! – сказал Золотарев.
– Самоубийцу из себя не строй! Давай веди огонь! Видишь, фрицы идут!
И в самом деле, немцы снова забегали среди деревьев, на этот раз ближе, чем раньше, и
Золотарев с отчаянием в душе, но старательно и умело, как все, что делал в солдатской
жизни, стал вести огонь по перебегавшим зеленым фигурам.
…Лейтенант Хорышев с десятком своих бойцов и с десятком танкистов всего-навсего
прикрывал на одном маленьком участке фланг танковой бригады Климовича,
прорывавшейся в ту ночь через немецкие тылы.
Бригада Климовича, в свою очередь, была лишь одной из тех продолжавших сражаться
частей Западного фронта, которые, пройдя по немецким тылам и устилая своими и чужими
трупами леса Подмосковья, рвали всю эту ночь, весь следующий день и половину
следующей ночи немецкое кольцо и в конце концов, потеряв половину людей, все-таки
прорвали его.
Они совершили это чудо малым огнем и большой кровью, но, когда они пробились, их
не отправили отдыхать и пополняться, а оставили там, куда они вышли.
Передовая, все отодвигаясь и отодвигаясь к Москве, в эти дни то тут, то там рвалась
под ударами немцев. И одну из этих дыр сразу же заткнули только что вышедшими из