Page 21 - Живые и мертвые

Синцов сказал, что он действительно ищет какую-нибудь часть и если милиционеры
хотят ехать с ним, пусть садятся в кузов.
– А куда вы едете? – спросил милиционер.
– Туда. – Синцов неопределенно показал рукой вперед. Теперь он и сам уже не знал,
куда и до каких пор поедет.
Говоривший с Синцовым милиционер поставил ногу на колесо. Второй дернул его
сзади за плащ и стал что-то шептать ему, – очевидно, он не хотел ехать в сторону Бобруйска.
– А, иди ты!.. – огрызнулся первый милиционер, брезгливо рванулся и, толкнув
товарища сапогом в грудь, перемахнул через борт машины.
Машина тронулась. Второй милиционер растерянно стоял, пока мимо него проезжал
кузов машины, потом отчаянно махнул рукой, побежал за машиной, схватился за борт и уже
на ходу перевалился через него всем телом. Оставаться одному было еще страшней, чем
ехать вперед.
Над лесом с медленным густым гулом проплыли шесть громадных ночных
четырехмоторных бомбардировщиков ТБ-3. Казалось, они не летели, а ползли по небу.
Рядом с ними не было видно ни одного нашего истребителя. Синцов с тревогой подумал о
только что шнырявших над дорогой «мессершмиттах», и ему стало не по себе. Но
бомбардировщики спокойно скрылись из виду, и через несколько минут впереди
послышались разрывы тяжелых бомб.
Судя по промелькнувшему дорожному указателю, до Березины оставалось всего
четыре километра. Теперь Синцов был убежден, что вот-вот они встретят наши части, не
могло же в конце концов никого не оказаться на этом берегу Березины.
Вдруг из лесу выскочили несколько человек и стали отчаянно махать руками. Шофер
вопросительно посмотрел на Синцова, но Синцов ничего не сказал, и машина продолжала
двигаться. Люди, выскочившие на дорогу, что-то кричали вслед, рупором прикладывая руки.
– Остановитесь! – сказал Синцов шоферу.
К машине подбежал запыхавшийся сержант-сапер и спросил у Синцова, куда идет
машина.
– В Бобруйск.
Сержант вытер струившийся по лицу пот и, судорожно глотая слюну, так, что у него
перекатывалось адамово яблоко, ответил, что немцы уже переправились на этот берег
Березины.
– Какие немцы?
– Танки…
– Где?
– Да метров семьсот отсюда. Только сейчас у нас с ними бой был! – показал сержант
рукой вперед. – Мы двигались командой по маршруту к полосе минирования, а они из танка
огонь открыли, одним снарядом десять человек убили. Вот нас всего… – он растерянно
посмотрел на стоявших рядом красноармейцев, – всего семь осталось… Хоть бы взрывчатка
или гранаты с собою были, а то что из нее танку сделаешь?! – Сержант в сердцах стукнул о
землю прикладом винтовки.
Синцов все еще колебался, не веря, что немцы в самом деле так близко, но мотор
грузовика заглох – и сразу стала отчетливо слышна сильная пулеметная стрельба слева от
дороги, совсем рядом, несомненно уже на этой стороне Березины.
– Товарищ политрук! – Люсин впервые за всю поездку подал голос из кузова. –
Разрешите обратиться? Может, повернем до выяснения?
На его обычно румяном, а сейчас бледном лице был написан страх, который, однако, не
помешал ему обратиться к Синцову по всей форме.
– Повернули, – сказал Синцов, в свою очередь бледнея.
До сих пор ему не приходило в голову, что еще полкилометра, километр – и они заедут
в плен к немцам! Шофер с грохотом выжал сцепление, развернул машину, и перед
Синцовым мелькнули растерянные лица оставленных им на дороге бойцов.