Page 100 - Старик

общественном огороде, где вечерами собиралось много людей, в
непотребном
виде, то есть в чем мать родила. Дачники возмущались, профессор хотел
писать в Моссовет, а мать Сани смеялась, говоря, что это иллюстрация к
сказке про голого короля. Однажды она поссорилась с отцом, который
запрещал ходить на огород, когда там "шуты гороховые". Отец Сани очень
злобствовал на Бурмина из-за этого "долой стыд". А остальные смеялись.
Бурмин был тощ, высок, в очках, напоминал скорее Дон Кихота, чем
Аполлона,
да и бурминские женщины не блистали красотой. Правда, были
замечательно
загорелые. И все яркие, соломенные блондинки. Самая маленькая
соломенная
блондинка - Майя, ровесница и подруга. Исчезло лицо, забыт голос, но
пожизненно веет каким-то дуновением тепла от имени: Майя. Может ли
быть
любовь в травяном, мотыльковом возрасте? У Сани была. Он был влюблен
в
волосы. Когда видел среди зелени мелькание сияющей золотой головы,
чувствовал испуг и радость, и будто силы покидали его: хотелось упасть и
лежать недвижно, как жук, притворявшийся мертвым. Майя была непохожа
на
Бурминых: медленно разговаривала, задумчиво смотрела и никогда не
гуляла
по садику голышом, как другие Бурмины.

Он запомнил чувство отвращения и страха, когда впервые увидел взрослых
голых людей. Бурмин тогда где-то преподавал, что именно и где, неизвестно,
писал какие-то статьи по вопросам воспитания, просвещения, истории, о чем
старший Изварин отзывался непочтительно, употребляя слово "брехня".
Загадочно, какие лекции мог читать Бурмин? За ним числилось два класса
церковноприходской школы, остальное он добрал в ссылках с помощью
книг и
друзей. Во время гражданской войны был фигурой, но затем как-то отжат,
отодвинут, занимался чепуховиной - тем самым балабольством, о котором
презрительно говорил Санин отец, вроде педологии, воспитания детей в
коммунах, поклонения солнцу. Нудизм, но с какой-то _передовой_
начинкой.
Кончилось все однажды скандальным криком. Но была ли то глупость,
как
полагал отец? Был ли истинно глуп этот сын землемера с козлиной
бородкой,
кого выметнула на гребень чудовищной силы волна? Теперь, спустя три с
лишним десятилетия, то, что казалось аксиомой - глупость Бурмина, -
представляется сомнительным. Ведь он единственный среди
интеллигентов,