Page 66 - Тихий Дон
P. 66
табун) пришел к Сергею Платоновичу Митька (нарочно припозднился, чтоб не видели
люди). Не просто так-таки пришел, а сватать дочь его Елизавету.
До этого виделся он с ней раза четыре, не больше. В последнюю встречу между ними
происходил такой разговор:
— Выходи за меня замуж, Лизавета, а?
— Глупость!
— Жалеть буду, кохать буду… Работать у нас есть кому, будешь у окна сидеть, книжки
читать.
— Дурак ты.
Митька обиделся и замолчал. Ушел в этот вечер домой рано, а утром заявил
изумленному Мирону Григорьевичу:
— Батя, жени.
— Окстись.
— На самом деле, не шутейно говорю.
— Приспичило?
— Чего уж там…
— Какая ж прищемила, не Марфушка-дурочка?
— Засылай сватов к Сергею Платоновичу.
Мирон Григорьевич аккуратно разложил на лавке чеботарный инструмент (чинил он
шлеи), хахакнул:
— Ты, сынок, ноне веселый, вижу.
Митька уперся в свое, как бугай в стену; отец вспылил:
— Дурак! У Сергея Платоновича капиталу более ста тысячев; купец, а ты?.. Иди-ка
отсель, не придуривайся, а то вот шлеей потяну жениха этого!
— У нас четырнадцать пар быков, именье вон какое, опять же он мужик, а мы казаки.
— Ступай! — коротко приказал Мирон Григорьевич, не любивший долгих разговоров.
Митька встретил сочувствие лишь у деда Гришаки. Тот приковылял к сыну, цокая
костылем по полу.
— Мирон!
— Ну?
— Что супротивничаешь? Раз парню пришлась как раз…
— Батя, вы — чистое дите, истинный бог! Уж Митрий глупой, а вы на диковину…
— Цыц! — пристукнул дед Гришака. — Аль мы им не ровня? Он за честь должен
принять, что за его дочерю сын казака сватается. Отдаст с руками и с потрохами. Мы люди
по всему округу звестные. Не голутьва, а хозяева!.. Да-с!.. Поезжай, Мирошка, нечего там! В
приданое мельницу нехай дает. Проси!
Мирон Григорьевич запыхтел и ушел на баз, а Митька порешил дождаться вечера и
идти самому — знал: отцово упрямство что вяз на корню: гнуться — гнется, а сломить и не
пробуй.
Дошел до парадного, посвистывая, а тут оробел. Потоптался и пошел через двор. На
крыльце спросил у горничной, гремевшей накрахмаленным фартуком:
— Сам дома?
— Чай пьют. Подожди.
Сел, подождал, выкурил цигарку и, послюнявив пальцы, затушил, а окурок густо
размазал по полу. Сергей Платонович вышел, обметая с жилета крошки сухаря; увидел — и
сдвинул брови.
— Пройдите.
Митька первый вошел в прохладный, пахнущий книгами и табаком кабинет,
почувствовал, что той смелости, которой зарядился из дому, хватило как раз до порога
кабинета.
Сергей Платонович подошел к столу, крутнулся на пискнувших каблуках.
— Ну? — Пальцы за его спиной царапали доску письменного стола.