Page 11 - Здравствуй грусть

— Есть вещи, с которыми нельзя примириться, — сказала я без улыбки.
Она посмотрела на меня с насмешливым вызовом, и я снова растянулась на песке,
терзаемая беспокойством. Эльза что-то щебетала о курортных увеселениях. Но отец не
слушал ее; сидя там, где находилась вершина треугольника, образуемого телами двух
женщин, он бросал знакомые мне замедленные, бесстрашные взгляды на опрокинутый
профиль Анны, на ее плечи. Кисть его руки плавным, равномерным, непрерывным
движением сгребала и выпускала песок. Я побежала к морю и окунулась, оплакивая
каникулы, которые у нас могли быть и которых теперь не будет. Зато у нас есть все, что
необходимо для драмы: соблазнитель, дама полусвета и женщина трезвого ума. На дне я
заметила вдруг восхитительную раковину — розовую с голубым. Я нырнула за ней и до
самого обеда не выпускала ее из рук, гладкую, обкатанную. Я решила, что это мой
талисман и я буду хранить его до конца лета. Не знаю, как это вышло, что я ее не
потеряла, хотя всегда все теряю. Сейчас я держу ее в руке, розовую, теплую, и мне
хочется плакать.