Page 136 - Приключения Тома Сойера; Приключения Гекльберри Финна

Сконфуженная маленькая девочка просюсюкала «У М е­
ри был ягненок» и т. д., сделала реверанс, внушающий
острую жалость, получила свою порцию рукоплесканий и,
пунцовая от счастья, уселась на место.
Затем очень самоуверенно вышел вперед Том Сойер
и начал декламировать неугасимое, неистребимое «Дайте
мне волю иль дайте мне смерть!» с великолепной свирепо­
стью и бешеной жестикуляцией, но, дойдя до половины,
запнулся. Т ут его охватило смущение, он почувствовал страх
перед публикой; ноги подкашивались, в горле что-то давило;
он не мог произнести ни слова. Правда, слушатели отнеслись
к нему с явным сочувствием, но все они молчали, и их молча­
ние было для него даже более тягостно, чем их сочувствие.
Учитель мрачно нахмурился, и это довершило катастрофу.
Том еще немного пробарахтался и вернулся на свое место
уничтоженный. Были слабые хлопки, но они замерли в са­
мом начале.
Далее следовало: «Мальчик стоял на пылающей палубе»,
а также «Ассирияне шли, как на стадо волки» и другие
перлы декламации. Затем наступила очередь новых состяза­
ний: чтение вслух и диктант. Жидкий латинский класс не без
успеха продекламировал стишки. Затем юные леди должны
были самолично читать свои собственные сочинения. Это
было гвоздем всей программы. Каждая по очереди выходила
к самому краю платформы, откашливалась, подносила к гла­
зам свою рукопись (перевязанную хорошенькой ленточкой)
и начинала читать, старательно соблюдая «выражение» и
знаки препинания. Темы сочинений были те же, какие в по­
добных случаях разрабатывали мамаши, бабушки и праба­
бушки этих девиц и вообще все предки по женской линии,
начиная с крестовых походов: «Дружба», «Воспоминания
о былом», «Промысел божий в истории», «Царство мечты»,
«Польза культуры», «Формы политического устройства го­
сударств», «Меланхолия», «Любовь к родителям», «Сердеч­
ные склонности» и т. д., и т. д.
Главной особенностью всех этих сочинений была тща­
тельно взлелеянная меланхолия. Вторая особенность — це­
лые потоки всяких нарядных и красивых словечек. Третья
особенность — притянутые за уши излюбленные обороты
и фразы, которые от частого употребления истрепались до
последних пределов. А самое заметное (и самое зловредное)
качество всех этих рукописей — навязчивая и невыносимая
мораль, которая всегда неизменно помахивала на последней

134